Благодаря проектировщикам нового советского города в 1930-х годах, Сталиногорск имел сложную планировочную структуру, состоящую из двух районов. Жилье и культурно-бытовые объекты начали строить в южной части (Сталиногорск-1, «соцгород»), на удалении в 12 километров от промышленной зоны (Сталиногорск-2, «заводской район»). Поэтому и историй обороны у города Сталиногорска не одна, как у большинства других городов, а целых две! И они совершенно разные.
Немецкие штабисты испытывали трудности не только с переводом сложно выговариваемых русскоязычных названий, но и даже с отсутствием таковых на своих картах, которые зачастую имели дореволюционную основу. И когда сибирская 239-я стрелковая дивизия вышла из боя под Узловой, ее новый район дислокации стал обозначаться в немецких документах как «Бобрики — Донской». Им было невдомек, что в этом районе уже как 10 лет заложен современный город — Сталиногорск-1.
И история его героической обороны еще только начинается.
22 ноября 1941 года вместе с местными жителями они вышли на улицы, когда в город без боя въехала немецкая танковая колонна из 30-50 машин. Во главе колонны на джипе ехал командир боевой группы полковник Генрих Эбербах. По воспоминаниям начальника связи 5-й танковой бригады 4-й танковой дивизии Германа Хосса, «весь город с его новыми современными заводами и административными зданиями пылал, как Москва в 1812 году при Наполеоне. Здесь делать было нечего, и мы повернули назад к месту дислокации. В память врезалось лишь одно:
В Сталиногорске, в отличие от Узловой, заводские рабочие ютились в ужасных землянках, поскольку запланированные рабочие поселки еще не были построены.
Развернувшись у взорванной плотины, немецкие танкисты поехали обратно расквартировываться на станцию Маклец и близлежащие деревни. В штаб доложили: Сталиногорск взят.