|
Михаил Федорович Мовчан (15 октября 1919 — 29 марта 1996) — советский офицер, участник Великой Отечественной войны, младший лейтенант РККА. В 1941 году кадровый офицер 172-й стрелковой дивизии М. Ф. Мовчан был направлен на фронт под Могилев из Сталиногорска.
Ранние годы
Родился 15 октября 1919 года в селе Мовчановка ныне Ракитнянского района Киевской области Украины[1][4]. В 1935 году окончил 8 классов Ракитянской средней школы, затем — школу ФЗО в Киеве, недолго работал токарем. В августе 1938 года поступил в Рязанскую пехотную школу (ныне — Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище имени В. Ф. Маргелова), и в декабре 1940 года, после ее окончания, лейтенант М. Ф. Мовчан направлен командиром стрелковой роты в 747-й стрелковый полк 172-й стрелковой дивизии (г. Сталиногорск)[2]. Вскоре он был назначен адъютантом 3-го стрелкового батальона[4]. Штаб полка и сам полк дислоцировались в г. Сталиногорске.
Семья Мовчан в м. Ракитно д.Мовчановка Киевской области, апрель 1941 года.
Сидят: Степан Федорович (1910—1994), Антонина Федоровна (1930—1998), Федор Романович (1890—1978), жена Федора — Татьяна (1892—1980), Григорий Федорович (1929—1952)
Стоят: жена Степана — Галина, Михаил Федорович, жена Михаила — Софья Куприяновна (урожд. Топалова; 03.09.1920—22.08.2013).
Начало Великой Отечественной войны
С началом Великой Отечественной войны в составе дивизии был направлен на фронт под Могилев. В июле 1941 года в боях под Могилевым командир стрелковой роты, адъютант командира батальона М. Ф. Мовчан был тяжело ранен (в голову, осколок остался, и в плечо — осколок проявил себя уже после войны, поэтому делали операцию[5]) и попал в госпиталь в Могилеве, который вскоре был занят немецкими войсками[2]. Здесь на базе Могилёвской областной больницы (ул. Боткина, д. 2) был развернут вынужденно оставленный в городе госпиталь 172-й стрелковой дивизии[10].
После захвата города немцами весь медицинский персонал госпиталя во главе с военврачом 3-го ранга начальником госпиталя В. П. Кузнецовым остался с ранеными. Получив от командования дивизии адреса явок и инструкции, врачи стали первыми организаторами подпольной борьбы в оккупированном Могилёве. Госпиталь к тому времени уже был обнесен колючей проволокой, и больные содержались здесь как военнопленные[10]. По воспоминаниям родственников М. Ф. Мовчана, «в госпиталь приставили охранника, медперсонал разбежался, и наших раненых не лечили и не кормили. В палате с Михаилом лежал парень из местных, ему носили еду, так вместе и питались.»[2]
Переодевшись в гражданскую одежду и бежав из госпиталя, М. Ф. Мовчан добрался до родной деревни, где пережил весь период оккупации (сентябрь 1941 — январь 1944)[2][4]. Считался пропавшим без вести[1].
В штрафбате
После освобождения Киевской области назначен командиром взвода в истребительный батальон НКВД, который зачищал местность от предателей и бывших полицаев. Затем нес охрану военнопленных под г. Сталино (ныне — Донецк). После того, как во время его наряда случился побег, в феврале 1944 года, М. Ф. Мовчан был направлен на госпроверку в спецлагерь № 240 НКВД, и по ее результатам, 10 октября 1944 года направлен в 23-й отдельный штурмовой стрелковый батальон (23 ошсб) с понижением в звании до старшины[2][4]. В качестве старшины роты 23-го ошсб освобождал Кенигсберг, Варшаву, форсировал Одер[2].
Об этих боях известно, в частности, из наградного листа командира гвардии майора В. Г. Мирошкина. В январе 1945 года 23-й ошсб (923 чел. по штату № 04/331) был придан 274-й стрелковой дивизии 61-го стрелкового корпуса 1-го Белорусского фронта для прорыва немецкой обороны с Пулавского плацдарма. 14 января после мощной артподготовки личный состав штурмового батальона поднялся в атаку и «с непревзойденным героизмом солдат и офицеров» прорвал оборону противника в районе населенных пунктов Вулька-Лаговка, Лагув, Мшадла-Стара и Игнатув Люблинского воеводства (Польша)[6]. Комсорг 23-го ошсб младший лейтенант Д. А. Кузнецов закрыл своим телом амбразуру дзота (посмертно удостоен звания Героя Советского Союза)[7][8].
В ходе стремительных атак и неуклонного преследования отходящих подразделений противника, бойцы на плечах противника ворвались в город Радом и совместно с другими частями заняли его. При этом, по советским данным, штурмовой батальон сжег 4 тяжелых танка «Тигр», еще 12 самоходных орудий — сожжено и подбито, разрушено 27 дзотов с уничтожением огневых точек, захвачено 23 артиллерийских орудия, минометов — 24 и станковых пулеметов — 16. Потери противника составили 2500 солдат и офицеров, а также 600 чел. передано на пункты военнопленных[6].
Войну закончил в Берлине[2]. 17 мая 1945 года был исключен из состава 23-го ошсб с формулировкой: «В боях с немецкими захватчиками с оружием в руках доказал свою преданность Социалистической Родине.»[9]
Послевоенные годы
После войны некоторое время находился в резерве 33-й армии, а с июля 1945 года служил в комендатуре в г. Цвиккау (Германия) начальником части, экономистом отдела, завдел-казначеем, уволен в запас в 1948 году. Награжден медалями «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (9 мая 1945), «За освобождение Варшавы» (4 июня 1945), «За взятие Берлина» (9 июня 1945)[2][4].
Во время службы в Сталиногорске, познакомился с девушкой и накануне войны женился. Михаила Федоровича и Софью Куприяновну[4] разлучила война. В 1942 году, когда Михаил уже был на фронте, родился сын Валерий. Жену и сына увидел лишь в 1945 году, когда они приехали к нему в Цвиккау. В 1946 году в их семье родилась дочь Людмила[2][4].
В 1985 году удостоен юбилейного ордена Отечественной войны II степени[3].
Умер 29 марта 1996 года[5].
См. также
[1] Донесение Западного фронта № 02570 от 3.09.1943 со списком начальствующего состава, пропавшего без вести по Западному фронту в конце 1941 года (ЦАМО, ф. 33, оп. 11458, д. 98)
[5] По воспоминаниям Василия Михайловича, сына Мовчана Михаила Федоровича.
[8] Небезынтересным будет отметить здесь такое совпадение. Штрафбат М. Ф. Мовчана в январе 1945 года прорывал немецкую оборону для танкистов 11-го танкового корпуса под командованием генерал-майора И. И. Ющука. Именно при поддержке танков части 61-го стрелкового корпуса 16 января 1945 года вошли в город Радом, и к концу этого же дня город был освобожден. Затем, продолжая наступление, корпус форсировал реки Пилица и Варта, освободил города Томашув и Яроцин. А к концу января вышел к реке Одер севернее города Франкфурт-на-Одере.
В ноябре 1941 года полковник Иван Иванович Ющук командовал 32-й танковой бригадой, которая поддерживала оборону 413-й стрелковой дивизии на рубеже Болохово—Тула, а декабре для «посещения» Ясной Поляны Ивану Ивановичу снова потребовалось применить искусство танкового боя.
[9] Справка № 467 от 17 мая 1945 года, выданная М. Ф. Мовчану командованием 23-го ошсб
Щербатых Н. Н.
корреспондент газеты «Новомосковская правда»
Ты же выжил, солдат, хоть сто раз умирал…
Едва только в прошлом номере «НП» вышла наша публикация о сталиногорской 172-й дивизии, как редакция получила первый отклик: к нам обратился новомосковец Валерий Мовчан, отец которого ушел на фронт в конце июня 1941 года в составе этой дивизии.
Михаил Федорович Мовчан — один из тех счастливчиков, кто вернулся с фронта живой, хотя вместе со своей дивизией попал летом 1941-го под Могилев и участвовал в страшных боях на Днепровском оборонительном рубеже. На протяжении трех недель там шли ожесточенные сражения. Войска Красной Армии сдерживали наступление немцев, как могли, на Буйнич-ском поле, при форсировании Днепра и в боях за сам Могилев.
…Лейтенант Михаил Мовчан прибыл в 172-ю стрелковую дивизию, располагавшуюся в Сталиногорске, по окончании Рязанского пехотного училища в 1940 году.
Родом он был с украинской земли – из деревни в Ракитнянском районе Киевской области. В Киеве окончил школу ФЗО, стал токарем, но по профессии поработал мало — решил стать военным, уехал для этого в Рязань.
Служа в Сталиногорске, познакомился с девушкой, накануне войны женился.
…Уезжал Михаил на фронт первым эшелоном с вокзала на ул. Московская, привезли их под Могилев. Мовчан находился в составе 747-го стрелкового полка, в 3-м строевом батальоне. Командир стрелковой роты, лейтенант Михаил Мовчан стал адъютантом командира батальона. В полку было две с лишним тысячи человек.
Где-то через неделю подошли немцы и расположились в деревне по-соседству. Командир батальона поручил Мовчану собрать 10 добровольцев и сходить в разведку – узнать численность противника, каким вооружением он располагает. Пошли ночью. Автоматов у них еще не было, только винтовки Мосина и гранаты. «Сняли» часовых, началась стрельба. Разведчики увидали стоящие танки, и два из них «по ходу» подбили гранатами. Немцы начали их поливать из автоматов и пулеметов. И всё же тогда все остались живы.
Вместе со всеми Мовчан принимал бой, подымался в атаку, но налетели немецкие самолеты и бомбили наши позиции с утра до вечера три дня подряд. Тогда не осталось у наших ни одной действующей пушки. Да и от полка остались 4 с половиной сотни человек. Гранаты кончились, почти кончились патроны. Командир полка собрал оставшихся в живых офицеров, приняли решение всем уходить. Шли лесами, а выйдя на дорогу, наткнулись на эсэсовцев. Их словно поджидали – машин 20 с немцами. Михаил Мовчан с несколькими солдатами и тремя пулеметами-«максимами» остались прикрывать отход остальных. Отстреливались, сколько могли. Во время одной из немецких атак Михаила тяжело ранили: одна пуля попала в плечо, другая пробила каску, застряла в голове (так и жил он потом с ней, врачи решили, что ее лучше не трогать, а осколочек из плеча достали только в 1950 году), он потерял сознание. Кто его вытащил тогда, Михаил Федорович так никогда и не узнал, но через три дня очнулся в госпитале в Могилеве. В тот же день немцы заняли город.
В госпиталь приставили охранника, медперсонал разбежался, и наших раненых не лечили и не кормили. В палате с Михаилом лежал парень из местных, ему носили еду, так вместе и питались. Был в палате и третий, и когда по-тихому им передали гражданскую одежду, однажды ночью втроем бежали. Шли лесами. Михаил, наиболее тяжело раненный, сильно ослаб и однажды утром обнаружил, что ребята ушли, он проснулся в лесу один.
Он пошел лесами на родину, в Киевскую область. Шел два месяца, кормился в деревнях по дороге. Дошел. Там стояли немцы. Никто из соседей его не выдал. Когда эти края освободили, Михаилу засчитали время в оккупации как нахождение в плену, проверили его, но все же зачислили на службу — в истребительный батальон командиром взвода, зачищали местность от предателей, ловили полицаев.
Потом была служба под Донецком — охраняли военнопленных. Во время его наряда случился побег. В итоге Мовчан попал на фронт в 23-й отдельный штурмовой стрелковый батальон (штрафбат), который бросали в самое пекло. Михаил остался жив. Со своим полком он шел по Европе: освобождал Кенигсберг, Варшаву, переправлялся через Одер, где чуть не утонул, брал Берлин.
Окончил войну младшим лейтенантом и еще послужил в комендатуре в немецком Цвиккау, куда к нему приехали и жена с ребенком (сын Валерий родился, когда Михаил уже был на фронте, в 1942 году). В 1946-м родилась дочь, а в 1947-м его комиссовали.
…Он многое пережил и вернулся с войны победителем, дети и внуки хранят его награды – медали «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Берлина» — и вечную память о своем солдате.
Нина Щербатых
Фото из семейного
архива Мовчанов
Источник: Щербатых Н. Н. Ты же выжил, солдат, хоть сто раз умирал… // Новомосковская правда, 7 марта 2016 года. | 
