10 декабря 1941 года наступавшая на тульской земле советская 324-я стрелковая дивизия 10-й армии наконец вошла в боевое соприкосновение с противником в с. Ренево Кимовского района и Люторичи Узловского района. Совместно с другими дивизиями 10-й армии и конно-механизированной группой генерала П. А. Белова планировалось не допустить отхода основных сил немецкой 2-й танковой армии из венёвско-сталиногорского мешка, окружить и разгромить их.

Однако немецкие войска энергично действовали на упреждение, не дожидаясь своего разгрома, и спешно отводили на запад людей и технику на заблаговременно подготовленные «зимние позиции» к р. Оке. Тем временем, 10 декабря здесь, на р. Дон их «планомерный отход» оставалась прикрывать 25-я моторизованная пехотная дивизия вермахта. Задача дивизии — продержаться 3 дня, до 12 декабря, а затем отступить на новый промежуточный оборонительный рубеж западнее к Богородицку. Аналогичную задачу также имели ее соседи слева — 112-я пехотная дивизия под Сталиногорском и справа — 29-я моторизованная пехотная дивизия.

В общем итоге двух дней боев 11-12 декабря 1941 года советская 324-я стрелковая дивизия, по немецким данным, потеряла более 1550 человек, из них более 1080 убито и 471 взят в плен. При этом собственные потери немецкой 25-й моторизованной пехотной дивизии за 12 декабря составили всего лишь 21 чел. (из них: убито 3, ранено 18). Немецкая оборона по р. Дон так и не была прорвана. На следующий день, 13 декабря, 324-я стрелковая дивизия новых атак больше не предпринимала, и 25-я моторизованная пехотная дивизия вермахта, как и было запланировано, смогла отойти на новый промежуточный оборонительный рубеж без соприкосновения с противником. 

Что это было? Оставляя «за кадром» непростые вопросы о причинах и цене победы советских войск на тульской земле, представляем «люторический разгром» глазами местных жителей и в воспоминаниях солдат 324-й стрелковой дивизии.

23 ноября 1941 года наш [Кимовский] район был оккупирован немецко-фашистскими захватчиками. 10 декабря того же года началось освобождение территории района от захватчиков. Самые жестокие и тяжёлые бои на территории края были в Реневе. 389 воинов нашей армии [324-й стрелковой дивизии] покоятся в братской могиле этой деревни. В 1980-х годах мы записали воспоминания местных жителей Ренево и Прощёное об этих грозных и тяжёлых днях.

«Почти все наши разведчики были убиты»

Вот что говорила Рябкина Вера Филипповна 1911 года рождения из д.Ренево:

«Когда началась война у меня уже было двое детей. Как сейчас помню утром 10 декабря [1941 года] немецкие солдаты начали проходить через нашу деревню на Михайловку [Узловского района], которая стоит на другом берегу Дона. Весь день они переправлялись через реку. К вечеру часа в 4 они начали сжигать деревню. В начале они зажгли несколько домов в разных концах деревни.

Вскоре в деревню вступили наши войска. Уже стемнело. Житель нашей деревни Ренево Гусев Иван Иванович, бывший работник райисполкома, повел наших разведчиков через Дон на Михайловку. Немцы устроили засаду в д. Михайловке на свинарнике и телятнике. Когда наши воины вышли на Дон и подошли к Михайловке немцы открыли сильный огонь. Почти все наши разведчики были убиты. Погиб и И.И. Гусев.

Вначале павших на Дону и около Михайловки похоронили в нескольких могилах. Это там, где в настоящее время находится братская могила (могил было несколько, т.к. там находились ямы).

Была большая могила и на огородах, затем всех павших перезахоронили в одну братскую могилу. Там же захоронили и наших жителей убитых немцами. Когда немцы зажгли деревню, все жители схоронились в яму, что была около деревни. В 4 часа немцы зажгли деревню, а в 2 час ночи стали бросать гранаты в окна домов и кто был в домах погибли. Это были Сафонов Андрей Васильевич и другие [всего — 6 человек, см. «Список граждан, зверски убитых фашистами во время их пребывания на территории Кимовского района»].

В эти же ямах хоронили и подобранных убитых, которых занесло снегом, особенно их было много со стороны Люторичей.

Во время оккупации немцы в нашей деревне не стояли, их много было в Кимовске. Но они почти каждый день наведывались в нашу деревню и отбирали у нас всё, начиная от продуктов питания до носильных вещей. В нашей деревне было около 70 домов, а уцелело только 15. Это те, кто даже во время стрельбы успел потушить пожар».

«Немцы загнали их в ригу и сожгли живьем»

А вот что вспомнила жительница деревни Ренево Сафонова Александра Николаевна 1912 года рождения:

«Когда наши войска вступили в деревню, а дело было к вечеру, то в сторону Михайловки нашу разведку повёл житель нашей деревни Гусев И.И. Вначале он пошёл с лейтенантом, а вслед за ними пошла группа наших воинов. Немцы Гусева и лейтенанта пропустили, а когда вышли наши войска на открытое место, то немцы открыли сильный огонь.

В Михайловке братских могил не было, и убитых на Дону и на круглом, т.е на ровном месте, где был луг, наших там погибло много. Среди убитых был майор (как позже было установлено, старший политрук [предположительно, Крылов Василий Степанович]).

Во время боя немцы захватили несколько тяжелораненых наших воинов. Немцы загнали их в ригу и сожгли живьем. Когда немцы окончательно отступили, останки воинов мы захоронили в братской могиле. Сожжено в риге было человек 15. Наша деревня переходила из рук в руки несколько раз. Бои за нашу деревню шли три дня».

«Немцы особенно зверствовали, когда отступали»

А Матюхин Михаил Егорович 1928 года рассказал следующее:

«Те дни освобождения нашей местности я помню хорошо. Жил я в д. Прощёное. В этой деревне располагался штаб. Мы ребята везде бегали и нам всё надо было знать.

Всю ночь шёл бой, а когда наши воины утром вернулись, то сказали, что в бою убили майора, я хорошо его помню. Это был невысокий, крепкого телосложения человек с небольшими усиками. Он был в штабе перед наступлением и говорил что-то (штаб был в нашем доме).

Погибших хоронили в начале в нескольких могилах по 3-4 человека. А когда стало таять и появились ещё трупы. Их всех перезахоронили в общую братскую могилу.

Немцы особенно зверствовали, когда отступали. Многие семьи, когда шёл бой хоронились в погребах. Немцы стали бросать гранаты в эти погреба. Так погибли Пичугин Герасим, Кагырин Пётр Филимонович и другие».

И вот что ещё добавил Сафонов Виктор Фёдорович 1925 года рождения: «Много погибло наших воинов на реке Дон, когда наступали на Михайловку и особенно на Люторичи. После  боя я сам хоронить погибших. Мы их собирали ближе к весне, когда начал таять снег. Перенесли и павших из других могил тоже в общую».

«...А шли мы почти строем»

Но страшен был рассказ воина 1091-го [стрелкового] полка 324-й [стрелковой] дивизии, принявшего неравный бой с немцами на «круглом лугу» Тарасова Иосифа Георгиевича, последнее время, проживающего по адресу: Москва, Старокаширское шоссе, д.3 кв. 26. Вот он:

«[10 декабря 1941 года] мы заняли деревню Ренево, что на Дону в Тульской области. Когда вышли из деревни на ровное пространство, а шли мы почти строем, немцы по нам открыли ураганный огонь. Мы залегли. Часть наших воинов стали отползать обратно к деревне. Остались лежать только убитые и раненые.

Со мной рядом лежал наш командир взвода. Я тоже был ранен в спину и не мог двигаться. Через некоторое время появились немцы. Один из них подошёл к нам с командиром, сбил пинком шапку с головы командира и из автомата выпустил очередь в голову командира. Я отчётливо видел, как брызнули мозги.

Затем немец подошёл ко мне и прокричал «встать». Я до сих пор не могу понять какие силы мне помогли встать. Я был ранен в позвоночник (узнал об этом позже). Несколько человек выстроили и повели к деревне. Недалеко от края деревни нас впихнули в какой то сарай и закрыли.

Было очень холодно. Некоторые наши товарищи стонали, а некоторые замолкли (видимо навеки). Уже под утро мы услышали крики «ура». Это были наши. Вскоре открылись двери и мы увидели красноармейцев.

Когда рассвело к сараю подогнали машину и стали на неё сажать раненых. Брали только тех, кто мог сидеть. Я же не мог даже пошевелиться. Многие раненые были уже мертвы. Когда машина уехала многие женщины стояли и плакали. Затем кто то из них привёз саночки и дерюгу. Меня вначале перекатили на дорогу, а затем положили на саночки.

Привезли меня в какой-то домик и положили на лавку. Немного поворачивая голову, я мог смотреть в окно. Хозяйку дома звали баба Таня, а девочку, которая с ней жила Наташей. Девочке было лет 10-12. Я не мог поднять руки и повернуться. Наташа кормила меня из ложечки, а баба Таня переворачиваться меня.

Продуктов питания в деревне не было. Кое-какую пищу приносили соседи. Наташа ходила по деревне и упрашивала  мужчин отправить меня в больницу. Деревня была сожжена, лошади, повозки отобраны немцами. Сколько дней я пролежал в этом домике не помню, т.к. часто терял сознание. Наконец, в один из дней к дому подъехала лошадь, запряжённая в телегу. А это было зимой, да при том снежной. Меня вынесли из дома и положили на повозку, в которой было много соломы. Меня отвозил какой то старичок, имени которого я не знаю. Отвез он меня в Михайловку, а оттуда в тыловой госпиталь.

В госпитале я дал себе зарок: «Если встану на ноги, то обязательно найду ту Наташу, встану перед ней на колени и буду её благодарить, ведь она спасла мне жизнь». Вот так очутился у вас. Наташу я не нашёл, баба Таня умерла. Из деревни Ренево меня послали в Дом пионеров [г. Кимовска]. Если Вам удастся установить адрес Наташи, сообщите, я тут же приеду. До войны я работал преподавателем в техникуме. Передайте мною благодарность жителям деревни Ренево. Я никогда не забуду их заботу о наших воинах».

По этим воспоминаниям можно судить о преданности нашего народа своей Родине. Такой народ победить нельзя.

См. также:

• Вермахт докладывает: «Дивизия в готовности к ведению обороны за р. Дон» 
• Журнал боевых действий 25-й моторизованной пехотной дивизии: 10-12 декабря 1941 года / Расшифровка и перевод с немецкого: В.Н. Головко; под редакцией А. Е. Яковлева, «Сталиногорск 1941», январь-февраль 2018. [NARA, T. 315, R. 812, Kriegstagebuch 25.I.D. (mot.), F. 254—260]
• Акт Реневского сельсовета о Гусеве Иване Ивановиче от 23 января 1942 года (ГАТО. Ф. Р-2515. Оп. 1. Д. 53. Л. 43)
• «Список граждан, зверски убитых фашистами во время их пребывания на территории Кимовского района» (ГАТО, ф. Р-2515, оп. 1, д. 53)

Источник: музей Центр внешкольной работы (ЦВР) г. Кимовска.
Записано в 1980-х годах кимовским краеведом Н. В. Федькиным вместе со школьниками Дома пионеров г. Кимовска, ныне Центр внешкольной работы (ЦВР).
Предоставлено В. Ермолаевым.