Саша Рыжков был всегда отличником. Способности и старания у него были огромны. Особенно любил он математику.

— Без математики, все равно, что хромой без костылей, — часто говорил он товарищам по классу.

С почетной грамотой перешел Саша в 10 класс.

— Один год остался, а там в институт пойду. Как замечательно! Буду инженером. Мне хочется быть авиаконструктором. Эх, и самолеты строил бы я, таких ты и во сне не видела, — часто говорил он матери.

Много он читал книг. Особенно его интересовала область авиации; с волнением говорил он о великом летчике Валерии Павловиче Чкалове.

— Вот таким бы быть мастером авиации, как Валерий Павлович!

— Что ты, сынок, в кого тебе быть таким? — протестовала мать — и отец твой у станка жизнь провел, а дед кроме плуга других машин не знал.

— Нет, мама, в Советском Союзе для нас все двери отрыты, было бы только желание.

Да, в нашей стране мечты сбываются. Достиг бы своего и Саша, если бы пе вломился в наш город лютый враг — гитлеровские бандиты.

В первые же дни их прихода Саша приобрел немецкий пулемет и винтовку, закопав свои сокровища в сарае.

— Пусть лежат, пригодятся. Немецким оружием немцев будем бить, — сказал как-то за обедом Саша.

— Погибнешь ты, сынок, брось все это. Предадут тебя, — со слезами говорила мать.

— Нет, мама, пока я жив — буду мстить.

Мать ничего по отвечала. Ей было сына, боялась она за его юную жизнь. Совсем недавно мать радовалась его способностям и часто говорила соседям — У меня помощник растет.

... 30 ноября Саша проснулся рано; тоска одолевала его. Было еще совсем темно. На столе горела керосиновая лампа, пламя которой порой ярко вспыхивало, а затем вновь угасало. Он вытащил из-под подушки книгу и, приподнявшись на локте, принялся за чтение.

— Еще рано, спал бы, сынок, — предложила мать.

— Нет, не спится мне. Мысли путаются в голове. Вот видишь, думал одно, а получилось совершенно противоположное. Неужели кончилась моя учеба?

— А ты не унывай, сынок, еще будешь учиться — успокаивала его мать.

Весь день Саша ходил грустный.

В 4 часа этого же дня к бараку, где жил Саша, подъехала немецкая машина. Из нее вышли семь немецких оборванцев и два предателя — Попов и Чумаков. Саша сидел у окна, читал книгу. Они ворвались в комнату. Чумаков, как сорвавшаяся с цепи собака, набросился на Рыжкова.

— Вот этот партизан, у него есть немецкое оружие, закопанное в сарае.

— Доставить оружие сюда, — приказал офицер.

Саша, не поднимая головы, продолжал читать. Попов вырвал из его рук книгу и бросил к печке.

— Ты слышишь, что тебе говорят? — кричал он.

Мать бросилась к сыну, закрывая его собой. Офицер оттолкнул ее. Саша непонимающими широко открытыми голубыми глазами смотрел на Попова. В спокойном взгляде таилась жгучая ненависть к врагам. Его повели в сарай. Чумаков и Попов раскопали уголь и взяли оттуда оружие. Сашу заставило ломать винтовку, он наотрез отказался.

— Зачем ломать, пригодятся, врагов бить будем, — иронически улыбаясь, сказал Саша.

Офицер приказал солдатам бить Рыжкова. И немецкие приклады заходили у него по спине. Ни единого слова, ни слезинки не проронил он. Высокий, стройный, подняв вверх голову, принимал юноша удар за ударом. Попов ударил Сашу в бок сапогом, тот не стерпев, кинулся к нему и хотел отомстить предателю. Офицер загородил путь.

— Эх, ты, шкура продажная, — со злобой крикнул Саша.

Предатель Чумаков отправился на поиски веревки. Саше дали в руки лестницу и заставили нести ее к гаражу, где немцы устроили виселицу. Сзади шел офицер.

— Саша, куда ты? — кричали одноклассники. — Как спасти его? — советовались они. Сзади кто- то выстрелил. Все обернулись. Офицер, расталкивал собравшихся, искал виновника. В это время, бросив лестницу, Саша скрылся среди бараков, занесенных снегом. Он вбежал в механическую мастерскую. Тихо. Кругом было пусто. В углу он увидел большой инструментальный шкаф. Закрывшись в нем, Саша притаил дыхание.

Он стоял, прижавшись к покрытой инеем стенке шкафа. Каждый шорох заставлял его вздрагивать. Вдруг до него донеслись чьи-то торопливые шаги. Под ногами поскрипывал мороз. «За мной идут» — пронеслось у него в голове. Он еще больше прижался к стопке, как будто искал в ней защиту.

— Он здесь, господин офицер, я сам видел как он прятался, — угодливо провизжал изменник Чумаков.

— Выходи, стрелять буду! — кричал предатель. Саша молчал.

— Пусть делают, что хотят, все равно пе открою, — думал он.

Офицер дал очередь из автомата. Из шкафа послышался глухой стон. Двумя пулями Саше пробили живот. Он крепко сжал кулаки и прикусил губу. Выстрел повторился и тело его скользнуло книзу...

Трое суток он мертвый находился в шкафу: участковый староста не разрешал хоронить. На четвертые сутки товарищи ночью унесли тело Саши, похоронили^[1].

Евд. Рыбак.

Источник: Рыбак Е. И. Саша Рыжков // Сталиногорская правда. — 1942. — 1 мая. — № 68 (3497) — С. 3.
Предоставлено А. Малашкиным.