Генрих Эбербах
генерал танковых войск в отставке
В напутствие
В нашей комнате боевой славы танковой школы применительно к 4-й франконской танковой дивизии гласит следующая надпись:
С первых дней войны в Польше и до последних часов под Данцигом она находилась в центре событий на фронтах. Она никогда не срывала поставленные ей боевые задачи, так как порожденная в боях и невзгодах прочное взаимное доверие и фронтовое товарищество целиком и полностью объединили командиров и солдат. Отмеченная много раз за свои достижения дивизия вошла в число соединений, удостоенных самых высоких наград. В последние дни войны ее солдаты под Данцигом приняли смерть и попали в русский плен, чтобы дать возможность полумиллиону немцев, женщин, детей и раненных спастись бегством через Балтийское море и обрести свободу.
Наряду с этой констатацией и суммарным перечнем наград военнослужащих дивизии это соединение показало свою боевую мощь в Польше, во Франции, в России, Курляндии и, наконец, на германской земле. Успехи дивизии тем удивительны, что она непредвиденно была сформирована лишь осенью 1938 года и до конца 1939 года имела неполный состав. Несмотря на незавершенную десятимесячную боевую подготовку, уже в Польской военной кампании она достигла таких успехов, какие были даже не под силу старым танковым дивизиям. На это оказал свое влияние ее первый командир, позднее генерал-полковник Рейнхардт, сумевший личным примером олицетворить настоящий дух танкистов.
4-я танковая дивизия никогда не принадлежала к обычным танковым соединениям. В 1942 году согласно одной из директив она даже не была перевооружена на новые образцы танков и вынуждена была передать один из своих танковых батальонов. Секрет успехов дивизии заключался в гордости ее военнослужащих своими экстраординарными достижениями, а также в том, что части этой дивизии стали второй родиной для солдат.
Об этом также может свидетельствовать то, что каждый раз раненые наших подразделений, еще до конца не выздоровев, удирали из лазаретов или запасных батальонов и ухитрялись добираться до своих действующих частей. Нередкие приказы о наказании этих бойцов зачастую не были приобщены к делу.
В нашей дивизии с 1942 года командирам удавалось осуществлять отбор в свои части по своему усмотрению, невзирая на возраст бойцов. Это способствовало тому, что дивизия стала одной большой семьей, каждый знал друг друга, чувствовал быть обязанным по отношению к другим солдатам. Эта обязанность также включала в себя рыцарское поведение по отношению к противнику и населению. Благодаря достигнутым успехам командование дивизии могло позволить себе некоторые вещи. Нет говорилось отданным приказам, если обстановка не соответствовала их выполнению и если это требовало неоправданных и чрезмерных кровавых жертв. Нам посчастливилось иметь такое высшее командование, которое отличалось взаимопониманием.
[Так называемое рыцарское поведение по отношению к Красной армии и населению Советского Союза совсем не входило в планы германского военного и политического руководства. В войне на уничтожение (как ее называл сам Адольф Гитлер) за «восточные территории» Генриху Эбербаху неукоснительно надлежало зачищать их от местного населения и прочно устанавливать здесь «новый порядок». В то же время, отмечают, что сам Генрих Эбербах являлся поклонником Толстого, запретил солдатам беспредельничать в Ясной Поляне (что впрочем не спасло ее от разграбления, только что спалить не успели), приказал достойно похоронить командира советской 11-й танковой бригады подполковника В. А. Бондаренко, покончившего в Черни самоубийством после гибели бригады...
Однако это не помешало его подчиненным 24 ноября 1941 года расстрелять как партизан группу сталиногорских учителей, которые не успели эвакуироваться в Серебряные Пруды. И на типовых объявлениях 4-й танковой дивизии для оккупированных населенных пунктов недвусмысленно указывалось: за неповиновение — наказание смертью.
Рыцарская война имела место только в Западной Европе по отношению к Франции, Великобритании и т.п. — «Сталиногорск 1941»]
При формировании нашей дивизии был задействован кадровый состав бывших австрийских подразделений и частей. Эти солдаты преимущественно показали свою пригодность. Мы были благодарны за то, что чувство фронтового товарищества с ними оставалось незыблемым, и не было затронуто политическими событиями. И очень болезненным было расставание с нашими товарищами по оружию в Средней Германии.
Боевой дух наших подразделений служб тыла не уступал фронтовым частям. Благодаря своей неутомимости все поставленные им задачи выполнялись полостью. Раз за разом им приходилось выдерживать испытания боями. Создаваемые из них временные боевые формирования всегда были готовыми к выполнению поставленных задач. Вся дивизия осталась благодарна русским низкорослым крестьянским лошадям и их извозчикам за то, что в первые две русские зимы снабжение войск было бесперебойным.
Мы с благодарностью помним о тысячах русских солдат, добровольно сражавшихся в наших рядах за освобождение своей страны от сталинизма.
[Речь идет о так называемых «добровольных помощниках» (хиви), из числа бывших советских солдат-перебежчиков или местного населения, которые служили не только во вспомогательных подразделениях механиками, кучерами, грузчиками, сапёрами, санитарами, в похоронных и спасательных командах, доставляли на передовую боеприпасы и т. п., но и привлекались к непосредственному участию в боевых действиях против Красной армии, операциях против партизан и к карательным акциям. Таким образом, они боролись не против сталинизма, а против Советского Союза в целом. Люди, служившие «добровольными помощниками», признаны изменниками Родины. Часть из них в СССР понесли заслуженное наказание, прошли через лагеря и ссылки. — «Сталиногорск 1941»]
Данная книга не является захватывающими воспоминаниями, а представляет собой рассудительный военный дневник без каких-либо красивых слов. Несмотря на это кое-где в повествовании в сжатой и доступной форме переданы яркие переживания и испытания бойцов и офицеров нашей 4-й танковой дивизии. Здесь повествуется не только об отдельных людях, но также о целых войсковых частях, доказавших свою любовь к Отечеству.
[Именно как ценный вторичный обобщающий источник о боях на тульской земле мы и будем рассматривать данную книгу Йохема Неймана. При этом не оставим без внимания в квадратных скобках различные искажения, неточности или те моменты, которые объективно были недоступны Нейману при его работе. — «Сталиногорск 1941»]
Поражение, правосудие победителей и пребывание в плену потрясло нас. Также потрясло нас то, что мы узнали после войны о зверствах всех наций, вовлеченных в войну. Мы не знали о злодеяниях нашего собственного правительства. Но горе и беда не сломили нас. В память о наших товарищах, которые погибли за нашу родину, мы приложили все усилия для восстановления нашего Отечества. Связь с фронтовыми товарищами до сих пор остается источником силы и радости для нас, выживших.
[«Мы не знали о злодеяниях нашего собственного правительства» — фактически это утверждение неверно. Как и любой командир подразделения вермахта Генрих Эбербах исполнял и отдавал преступные приказы в войне против Советского Союза. Приказы и другие руководящие документы вермахта по «умиротворению» населения, борьбе с партизанами и обращению с советскими военнопленными являлись безусловными к исполнению и для Генриха Эбербаха. Военные преступления командиров и солдат вермахта, в частности, на тульской земле ныне обширно представлены в многотомных делах с «актами злодеяний немецко-фашистских захватчиков» в государственных и муниципальных архивах большинства населенных пунктов Тульской области.
В то же время, психологически данная фраза отлично иллюстрирует личное отношение Генриха Эбербаха, который не чувствовал своей вины и персональной ответственности за происходившее в годы Второй мировой войны на Восточном фронте в Советском Союзе. Здесь и далее он явно выгораживает себя и своих подчиненных. — «Сталиногорск 1941»]
Что мы смогли извлечь из духовного богатства времен Второй мировой войны и поражения? Немецкий философ Карл Ясперс выразил это в своей книге «Народ нации»:
«Любой, кто верен товариществу, кто непоколебим во время опасности, кто проявил себя мужественным и показал деловитость, тот сможет сохранить что-то неприкосновенное в своем самосознании. Это чисто солдатское и одновременно человеческое присуще для всех народов. Это не только испытание долгом, но и, если не был запятнан злодеяниями, основа смысла жизни».
Эта книга наряду со второй частью истории нашей дивизии, составленной нашим незабываемым генералом фон Заукеном, представляет собой признательность нашим погибшим. Это также рукопожатие с выжившими. Именно в этом смысле наш боевой товарищ полковник Нейман за годы кропотливой работы и создал это произведение. Мы, выжившие из 4-й танковой дивизии, благодарим его от чистого сердца за этот замечательный труд.
Генрих Эбербах
генерал танковых войск в отставке
Предисловие
Йохем Нейман
бывший офицер 4-й танковой дивизии вермахта
Из-под пера генерала фон Заукена 17 лет назад уже вышла в свет часть II истории 4-й танковой дивизии. В ней описан период времени с лета 1943 года по май 1945 года.
Я очень благодарен генералу Эбербаху, а также за его регулярный просмотр, советы и воодушевление.
Основным источником для написания книги была документация дивизии из Военного архива города Фрайбург. Кроме того, были просмотрены журналы боевых действий вышестоящих формирований и частично соседних соединений. Поскольку почти вся боевая документация от бригады и выше была утеряна, мною также использовались печатные истории полков, публикации различных воинских частей, а также представлявшие огромный интерес сообщения и документы многих отдельно взятых лиц, которым я также очень благодарен.
Центральный справочный архив в городе Корнелимюнстер, архивы Райн-Зигского района и города Бонн, а также библиотека Министерства обороны очень помогли мне в моей работе.
Несмотря на большой объем источников (боевая документация дивизии занимала приблизительно шесть кубических метров объема) некоторые важные сведения так и не были обнаружены. Кроме того, о некоторых подразделениях и частях артиллерии, инженерных войск и войск связи имелось меньше информации, чем хотелось бы досконально изучить. То же самое относится и к приданным войскам.
Непосредственно ход боевых действий изложен в историях полков и в других публикациях. Поэтому я свое повествование ограничил изложением событий в основном с точки зрения командования и штаба дивизии. К тому же было представлено военное мышление с точки зрения командования вышестоящего корпуса.
При описании я по возможности придерживался следующей последовательности: получение боевой задачи — оценка обстановки — принятие решения — отдача приказов — выполнение боевых задач. В журналах боевых действий обмен мнениями ответственных командиров отображался редко. Поэтому часто сомнительно, какие именно боевые задачи корпуса были фактически оценками обстановки, предложениями по принятию решений или даже решениями командира дивизии и наоборот. Согласованное внесение предложений по принятию решений на бой и их обсуждение, безусловно, происходило гораздо чаще, чем принятие единоличных решений.
Очень часто приказы сначала отдавались частично или целиком в устной форме. Но в боевой документации часто обнаруживались только приказы, оформленные уже позже в письменной форме.
Само собой разумеется, что ошибки и неточности попали в источники, допущенные в основном в сложной боевой обстановке, когда в условиях подготовки и ведения боев были более важные вещи, чем составление журналов боевых действий. Это касается и многих цифровых данных. Многие сведения, например, о потерях противника, бесспорно, представляют собой немаловажные подсчеты и соответствующую оценку. Новые ошибки и неточности возможно сделаны мною и сейчас.
Сведения о времени не всегда ясны, относятся ли она к свершившемуся событию или времени передачи донесения об этом событии, либо ко времени получения данного донесения адресатом. Кроме того, сроки прохождения приказов в большинстве случаев не установлены.
Несмотря на эти ограничения, однако, мне кажется, что в основном сведения о времени приведены совершенно верно. Они предназначены для того, чтобы перенести читателя в конкретно взятую сложившуюся тактическую обстановку и дать ему возможность получить истинное представление о ходе боев. С целью облегчения изучения развития обстановки и динамики боев время суток как и в реальных журналах боевых действий вынесено на поля страницы.
Большинство боевых действий представляли собой общевойсковые бои. Танки и пехота почти всегда поддерживалась артиллерией и им очень часто придавались противотанковые подразделения, саперы, зенитчики, подвижные радиостанции, телефонно-кабельные подразделения, а также и медико-санитарная служба. Эти подразделения не могут быть каждый раз указаны и перечислены. При ведении артиллерийского огня часто использовались пехотные орудия и минометы, которые теперь какими-либо особенными огневыми средствами уже не называют.
Долгое время взаимодействие с авиацией было очень тесным и эффективным.
Вопросы тылового и технического снабжения почти подробно рассмотрены в ракурсе их особого значения для танкового соединения.
Фамилии, как правило, не упоминаются. Исключением из этого правила являются командиры дивизии и командиры боевых групп, чьи группы обозначались часто по фамилии командиров. Кроме того, были названы командиры в случае приема-сдачи должности, а также кавалеры Рыцарского Креста. Прилагаются штатно-должностные списки до батальонов включительно, что позволяет насколько это можно определить, кто и когда командовал конкретно взятой частью или отдельным подразделением в определенные периоды и этапы боя, независимо от того, кто занимал эту штатную должность. Также предоставляется возможность изучить, как часто происходила смена командного состава.
Регистр важных отделов и служб, должностных лиц, вышестоящих штабов и подчиненных воинских частей предназначен для облегчения оценки содержания книги.
Признание заслуг воинских частей и отдельных лиц, как правило, не описывается. Читатель сможет сам составить свое мнение. Мои личные мнения и соображения вставлены в виде цитат.
В период с 16 мая по 31 июля 1940 года и с 1 сентября 1941 года по 1 марта 1942 года я не был свидетелем произошедших событий.
Я написал эту часть истории моей дивизии в честь погибших и в память о старых фронтовых товарищах. Не менее я задумался о последующем поколении и приложил усилия, чтобы описать для них события удобочитаемыми и пригодными для использования.
Итак, эта книга посвящена способному носить оружие молодому поколению!
[Отдавая должное проделанной титанической работе Йохема Неймана, с этим призывом позволим себе категорически не согласиться. Пусть эта книга послужит убедительным и грозным напоминанием, что подобное никогда вновь не должно повториться. — «Сталиногорск 1941»]
→ читать далее: часть 2.
| 
