Олю Прощалыгину — медицинскую сестру терапевтического отделения знают многие. За чуткое и внимательное отношение к больным она получила сотню благодарностей, проникнутых любовью и уважением.
В ночь на 22 ноября [1941 года][1] Оля дежурила. Раненых отправили, оставалось несколько человек больных из местного населения. Вечером в отделение поступил обожженный командир. Где-то неподалеку были слышны орудийные выстрелы. Оля взволновалась.
— Ваша фамилия? — Раздевая, спросила сна. — Исаев Сергей Ефремович[2], — с трудом ответил он.
Выстрелы приближались. Вскоре загудели гудки, предвещавшие опасность. Больных разобрали по домам. В отделении остались командир Исаев да две медсестры: Оля Прощалыгина и Катя Климова.
В эту ночь девушки ночевали в больнице. На следующую ночь больного Исаева перенесли к себе на квартиру. Обмундирование сожгли, документы и оружие закопали. Состояние больного тяжелое, температура оставалась ниже 40°. День и ночь топили печку, чтобы было тепло ему. Несмотря на то, что выход из города был воспрещен, Оля все же пробиралась в деревню к родным за молоком для больного. Утром она уходила, к вечеру возвращалась.
— А что, если немцы ворвались в квартиру и обнаружили Исаева — пробираясь глухим путем из деревни, думала она.
Квартиру держали назаперти. Если кто стучал в дверь, Исаева прятали за гардероб и только тогда открывали. Тяжело было переживать больному эти мучения. Ему нужен был покой...
28 ноября в их квартиру ворвались немцы. Осмотрели комнату, решили поселить здесь двух фашистов. Девушки переглянулись. Катя стояла у гардероба, прижавшись к нему. Больной в это время был спрятан. После ухода немцев девушки отправили Исаева в больницу.
В доме № 8 Аварийного поселка жильцы также укрыли от немцев раненых бойцов; Катя и Оля оказывали им помощь. Узнав о том, что на станции Маклец есть пленные раненые красноармейцы, Оля Прощалыгина решила проведать их. Их было пятнадцать. Окровавленные, валялись они на грязном сыром полу. Увидев Олю, измученные больные засыпали ее просьбами.
— Сестрица, милая, помоги нам.
— Тише, товарищи, нас могут услышать, — шептала она.
Слово «товарищ» прозвучало так тепло и нежно, что раненые напрягали все силы, стараясь подняться, посмотреть на своего родного человека.
— Эх, сестренка, плохо нам здесь, голодные мы, — говорил кто-то из темного угла.
Она вытащила большой кусок хлеба и передала его раненым.
Перевязав больных, Оля простилась с бойцами.
— Крепитесь, дорогие, скоро настанет час освобождения, — сказала она им, уходя.
Оля вернулась в город и пошла в больницу. Договорилась с главным врачем и раненых забрали в город. Здесь им была оказана помощь.
Родители Оли Прощалыгиной жили в деревне Рыбинка Сталиногорского района[3]. Оля часто ходила в деревню, а на этот раз решила остаться у родителей. Через их двор немцы протянули длинную нить телефонного провода[4]. Проходя как-то мимо провода, Оля подумала:
А что если я его перережу?
Ночью обдумала план действия. Утром, забрав с собой деревянный обрубок, вышла во двор рубить дрова. Крепкий стальной провод долго не поддавался тяжести топора. Пот крупными каплями катился по лицу. Еще раз занесла над головой топор и — провод змеей взвился в противоположные стороны. Собрав дрова, она торопливыми шагами прошла к дому[5].
Принято на антифашистском женском митинге г. Сталиногорска:
Многие из нас женщин — патриоток в дни боев за освобождение родного города проявили образцы подлинного героизма и мужества.
...Медицинская сестра Оля Прощалыгина укрывала у себя на квартире и спасла жизнь тяжело раненного Исаева Сергея Ефимовича — командира Красной Армии, спасла и оказала помощь пятнадцати раненым бойцам, подобранным ею после боя на станции Маклец, разрушала телефонную связь, налаженную немецкими оккупантами, задержала и передала в руки командования РККА укрывшегося в деревне Рыбинка фашистского разбойника.
— Сталиногорская правда. 31 мая 1942
...В деревню вошла разведка красных. Немцы без оглядки бежали. В окно Оля увидела трех красноармейцев[6]. Изо всех сил побежала она сообщить об этом соседке. В избе никого не было, прошла в чулан и на кровати увидела крепко спящего немца.
— Вот ты где, ползучий гад, сейчас тебе покажут, — выбежав из избы, шептала Оля.
— Постойте, постойте, товарищи бойцы, — кричала она. Бойцы остановились.
— Вот в этом доме немец спит, понимаете, — запыхавшись, указывая на дом, говорила она.
...С поднятыми вверх руками оборванец переступал с ноги па ногу. Его вели в штаб Красной Армии.
В этот же день Оля ушла в город. Не заходя домой, направилась в больницу. Проведала больных, а на следующий день пришла работать.
Через несколько дней после освобождения Сталиногорска от фашистских захватчиков, Исаева и других красноармейцев отправили в госпиталь. Девушки вернули Исаеву документы и оружие. Горячо благодарил их командир за спасение жизни и заботу. Сейчас он выздоровел и находится на фронте. С девушками держит неразрывную связь[7].
В. Иванченко
Источник: Иванченко В. Боевая подруга // Сталиногорская правда. — 1942. — 1 мая.
Предоставлено Юрием Ерохиным.
[1] 22 ноября 1941 года северный Заводской район (Сталиногорск-2) был оставлен частями Красной армии без боя. Руководство города, несмотря на все возражения, было поставлено перед фактом: немедленно уничтожить все промышленные, сельскохозяйственные, гражданские объекты в Сталиногорске-2, которые не успели эвакуировать на восток; уничтожить оставляемые советскими войсками переправы, железнодорожные мосты и населенные пункты южнее реки Шат, взорвать плотину, а самим — эвакуироваться.
При этом южный Соцгород (Сталиногорск-1), где также располагалась больница, удерживался 239-й стрелковой дивизией вплоть до конца дня 25 ноября 1941 года.
В этой статье речь идет о больнице в северном Заводском районе (Сталиногорск-2).
[2] Предположительно, рядовой Сергей Ефремович Исаев (1921 г.р.), уроженец села Турминское Кайбицкого района ныне Республики Татарстан. Призван в РККА 27 июня 1941 года Кайбицким РВК Татарской АССР. Предположительно, служил в 180-м полку войск НКВД СССР по охране особо важных предприятий промышленности, который прикрывал северный Сталиногорск-2 по 21 ноября 1941 года.
Считался пропавшим без вести с декабря 1941 года. Жена — Вера Исаева, в 1947 году так и не дождалась своего мужа с фронта:
[3] В 5 км северо-западнее Сталиногорска-2 ныне не существует — см. урочище Рыбинка в муниципальном образовании город Новомосковск, Тульская область.
[4] В период 9-12 декабря 1941 года деревня Рыбинка находилась на стыке 167-й и 112-й пехотных дивизий вермахта (западнее и восточнее, соответственно). Видимо, телефонная связь была проложена между подразделениями этих дивизий.
[5] Только условиями поспешного отступления немецких войск в ходе советского контрнаступления под Москвой можно объяснить, что Ольга Прощалыгина осталась в живых после такой диверсии. Как правило, немецкие войска немедленно выявляли, а затем расстреливали или вешали как партизан мирных жителей, совершавших диверсии.
В качестве показательного примера, 20 ноября 1941 года, при прокладке кабеля в 1,5 км от поселка Тёплое Тульской области при попытке срезать 15 м кабеля была задержана 20-летняя Наталья Иванова, проживавшая в Богатеево, примерно в 8 км восточнее Тёплого. Рядом на санях, которые она тянула, стояла коробка со 120 патронами к русскому оружию. Немецкий лейтенант в своем отчете кратко доложил: «По привлечению мной в качестве переводчика радиста Курзак женщина на допросе показала, что патроны везла в качестве игрушек детям. По согласованию с господином полковником Заутером женщина около 16:00 была повешена на обочине шоссе в Тёплом. Жители населенного пункта Тёплое были ознакомлены с ситуацией и им было объяснено, какие последствия может иметь помощь партизанам» (NARA, T. 314, R.1316. F. 119-120).
[7] Но не все красноармейцы дождались освобождения. Вот что вспоминает медицинская сестра Ольга Прощалыгина, спасшая 20 раненых красноармейцев: «Со стороны Узловой в Маклец немецкие автоматчики вели группу пленных красноармейцев. Если обессилевший человек падал, его добивали. Ежедневно, едва забрезжит свет, тех, кто еще мог передвигаться, водили на работу. Есть пленным давали один раз в сутки всякие отбросы. Вечером измученных и обмороженных людей загоняли в холодный барак. Когда человека покидали силы, его уводили в подвал комендатуры и там добивали...» — Бондаренко А. С. Сталиногорск: историко-экономический очерк. — Тула: Тульское книжное издательство, 1958. — С. 58. — 133 с.
| 
