Показания Мусатова Николая Григорьевича
1900 года рождения, беспартийный, пенсионер, проживает: Новомосковск, Московская 27, кв. [...]
До оккупации Сталиногорска работал главным бухгалтером в отделении Госбанка. Председателем правления Госбанков СССР являлся в тот период Булганин Николай Александрович, который в 1941 году был членом Военного совета Западного фронта, а после окончания Великой Отечественной войны — председателем Совета Министров СССР.
Золотого запаса в отделениях Госбанка никогда не было, он хранится в Москве.
Бумажные деньги упаковываются так. Так называемое «ребро» имеет сто листов купюр, но одного достоинства. Например, рубли так рубли, трояки так трояки и т.д. 10 ребер составляют пачку, которая перевязывается шпагатом и на связке двух узлов ставится сургучная печать, подпись, кто упаковывал. Затем пачки складываются в мешки. Такие мешки спечатываются сургучной печатью и ставится подпись, кто упаковывал мешок.
Разменная монета упаковывается также в мешки по 50 рублей мешок. Также ставится сургучная печать на мешок и подпись, кто упаковывал деньги.
Все отделения Госбанка, как и сейчас, принимают от населения золото, платину, серебро и полтинники советского производства, выпущенные в 1936 году и сделанные из серебра.
В конце октября 1941 года, когда Сталиногорск стал фронтовым городом, все излишки денег были сданы в Центральный госбанк, а в отделении были лишь деньги, которые находились в обращении в сфере торговли. Но тут в наше отделение Госбанка стали поступать деньги от отделений Госбанков, оккупированных немцами районов. Они заранее их вывозили и мы не имели права их не принимать. Таких денег в середине ноября 1941 года в нашем отделении Госбанка скопилось около 10 млн. рублей. К тому же у нас находилось большое количество изделий, изготовленных из благородного металла, которые население сдавало в фонд обороны страны.
Всю разменную монету и ценности отделения Госбанка мы вывезли в Госбанк Рязани. Два раза вывозили начальник группы инкассации Стрельцов Н. М. с группой инкассаторов. Один раз Стрельцов отвозил деньги в воинскую часть в город Серебряные Пруды.
18 ноября 1941 года, когда немецко-фашистские войска возобновили наступление на Москву, и на подступах к нашему городу завязались ожесточенные кровопролитные бои, сотрудники сталиногорского отделения госбанка стали готовить к эвакуации деньги и ценности из благородного металла.
Эвакуация денег и ценностей из благородного металла была возложена на главного бухгалтера Мусатова Н. Г., главного кассира Козлова С. А. Нам выделили 12 подвод с лошадьми, в том числе, одну военную фуру с двойной упряжкой и автобус. Шофера на автобус дал военкомат. Кроме того, для охраны денег и ценностей нам выделили трех милиционеров и трех инкассаторов.
20 января [неточно; правильно: 20 ноября 1941 года] немецко-фашистские войска прорвали оборону наших войск и устремились на Венёв. В тот же день немцы заняли станцию Маклец и Грицово. В Заводском районе днем взорвали химкомбинат и шатплотину, а вечером ГРЭС. В Городском районе погас свет.
В ночь с 21 на 22 ноября 1941 года мы выехали с деньгами и ценностями в направлении Рязани. Проехали совхоз «Ширино», деревни Кукуй, Осаново и к вечеру на третьи сутки прибыли в город Михайлов. Остановились на отдых в отделении Госбанка.
24 ноября 1941 года рано утром встали и подковали лошадь в одной воинской части, а затем когда возвратились в отделение Госбанка. Вскоре над Михайловым появились немецкие самолеты и стали бомбить город. Затем начался артиллерийский обстрел города. Мы запрягли лошадей и стали выезжать из города. Нас заметили немецкие мотоциклисты и стали обстреливать и преследовать. Накоротке посовещавшись, мы свернули с шоссейной дороги на грунтовую. Сперва мы ехали по дороге в Рязань, а потом на Пронск. Когда выехали из Михайлова, проехали мост (деревянный), то мотоциклисты убили у нас лошадь и ранили милиционера. Перегрузив деньги на другие повозки, и оказав помощь раненому милиционеру, мы ушли от преследования немецких мотоциклистов и прибыли в районный центр Старожилово, затем в Рязань. Здесь от нас приняли только половину денег, но ценности из благородного металла приняли полностью. Остальную половину денег мы сдали в Шиловское отделение Госбанка.
Когда наши войска освободили Сталиногорск, то приступили к налаживанию банковского дела.
По управлению Госбанками мне, Козлову С. А. и Стрельцову Н. П., за сдачу денег и ценностей была объявлена благодарность с выдачей денежной премии.
Эвакуацией из города занимались пред[седатель] горсовета Морозов, нач. штаба МПВО Сыромкин, а третьего фамилию запамятовал.
Из сотрудников нашего Госбанка в оккупированном городе оставался Черников Георгий Георгиевич.
3 апреля 1976 года опросил Н. Чумичев.
Источник: из фондов Новомосковского историко-художественного музея
Показания Козлова Сергея Антоновича
1891 года рождения, беспартийный, пенсионер, проживает - Новомосковск, Шахтеров, 12, кв. [...]
До оккупации Сталиногорска работал главным кассиром в отделении Госбанка. Из прифронтовых районов Тульской области районные отделения Госбанков привозили деньги в Сталиногорск и сдавали в городское отделение Госбанка. Таким образом у нас накопилось около 5 млн рублей купюрами и около 800 тысяч разменной монеты. Наше отделение заблаговременно получило 100 мешков и начало упаковку денег к эвакуации. 15 ноября 1941 года все деньги были упакованы в мешки. На мешок с деньгами ставили две сургучные пломбы (печати), а в мешок вкладывали опись денег и сумму купюр.
Сперва вывезли в Рязанский госбанк разменную монету.
В ночь с 21 на 22 ноября 1941 года стали вывозить деньги 5 млн. в купюрах. Эвакуация денег была возложена на главного бухгалтера Мусатова Н. Г., главного кассира Козлова С. А. и начальника группы инкассации Стрельцова Н. П. Для охраны выделили трех инкассаторов и трех милиционеров.
Вывозили деньги на десяти подводах, одной военной фуре с парной упряжкой и автобусе.
На третий день мы прибыли в Михайлов. Здесь переночевали.
24 ноября 1941 года немецко-фашистские войска утром со стороны вокзала ворвались в город. Мы быстро запрягли лошадей и выехали из Госбанка по рязанскому шоссе. За нами стали гнаться немецкие мотоциклисты и обстреливать. После короткого совещания мы решили свернуть с рязанского шоссе на грунтовую дорогу в Пронск. Дело в том, что от Михайлова на Рязань шоссе идет в гору и немцы нас быстро бы догнали.
Миновав Михайлов, мы переехали деревянный мост и выехали по дороге в поле. Немецкие мотоциклисты усилили обстрел — убили лошадь и тяжело ранили милиционера Прошина (в прошлом году он умер). Перегрузив деньги в другие повозки и оказав помощь раненому милиционеру, мы продолжили путь.
И здесь появился наш самолет, низко пролетел над нами и, помахав крыльями, полетел в сторону Михайлова. Через несколько секунд послышался взрыв и мы увидели взорванный деревянный мост. Мы были спасены.
Затем мы добрались до Рязани, сдали деньги, а через несколько дней возвратились в Сталиногорск, который к этому времени уже был освобожден от гитлеровских захватчиков.
Из работников милиции были: Шахов, Прошин и третий по имени Федор. Из трех инкассаторов двое исчезли в дороге еще до Михайлова.
Эвакуацию населения города Сталиногорска проводили пред[седатель] горсовета Морозов, нач. штаба Сыромкин и работник горкома или исполкома Рыжов.
В Михайлове протекает река Пронь [неточно; правильно: река Проня].
Опросил 11.04.1976 Н. Чумичев.
Источник: из фондов Новомосковского историко-художественного музея
Показания Стрельцова Николая Михайловича
1906 года рождения, члена КПСС, пенсионера, проживает — Новомосковск, Маяковского 45, кв. [...]
До оккупации Сталиногорска работал начальником группы инкассаторов городского отделения Госбанка.
В октябре 1941 года, когда немецко-фашистские войска угрожали городу, Стрельцов с группой инкассаторов возил из отделения Госбанка в Рязанский госбанк разменную монету и имущество сталиногорского госбанка — арифмометры, пишущие машинки и т.п.
В начале ноября 1941 года Стрельцов с группой инкассаторов возил деньги в воинскую часть, находящуюся в Серебряных Прудах.
В тот период в сталиногорском отделении Госбанка работали:
1. Управляющий отделением Ильинский Петр Яковлевич.
2. Главный бухгалтер Мусатов Николай Григорьевич.
3. Главный кассир Козлов Сергей Антонович.
В период когда немецко-фашистские войска стали непосредственно наступать на Сталиногорск, то есть с 18 ноября 1941 года, они прорвали оборону наших войск в районе Дедилово и Болохово, заняли 20 ноября ст. Маклец и устремились на Венёв. Бои шли в Узловой.
Городу угрожала оккупация. В это время в сталиногорском отделении Госбанка скопилось около 9 млн. рублей денег и ценностей из благородного металла, которое сдавало население в фонд обороны страны.
Было принято решение — эвакуировать деньги и ценности в тыл советских войск. Поручено это было сделать главному бухгалтеру Мусатову Н. Г., главному кассиру Козлову С. А. и начальнику группы инкассации Стрельцову Н. М. Для охраны были выделены три инкассатора и два милиционера, но фамилии он их не помнит.
Для перевозки денег и ценностей Горсовет выделил несколько повозок с лошадьми и автобус. Шофером был Стрельцов Н. П.
Выехали из Сталиногорска в ночь с 21 на 22 ноября 1941 года. Прибыли в Михайлов на третий день. По дороге выдали деньги по чеку начальнику сталиногорской пожарной охране Пенькину. Он дал шофера на автобус, который вел его до конца.
Когда приехали в Михайлов, то разместились в районном отделении Госбанка на отдых, а лошадей распрягли. Это было 24 ноября 1941 года. Неожиданно в Михайлов со стороны вокзала ворвались немцы. Приняли быстро решение — не отходить на Рязань, как было принято первоначально, а ехать по дороге на Пронск. Дело в том, что дорога на Рязань асфальтированная, да к тому же идет в гору, а за нами стали гнаться немецкие мотоциклисты. На Пронск же дорога грунтовая и уже выпал снег.
Когда мы выехали из Михайлова, то за нами в погоню устремились немецкие мотоциклисты и кричали «Хальт!», значит «стой». Мы проехали деревянный мост и оказались на проселочной дороге. Немецкие мотоциклисты открыли огонь. Были ранены сотрудник милиции и лошадь. Деньги с повозки перенесли на другие повозки, а милиционеру оказали первую медицинскую помощь. Надо сказать, что наши повозки шли рассредоточенно — примерно 50 метров одна от другой.
Окружным путем мы приехали в Рязань, где сдали только ценности и половину денег, а другую сдали в Шилово.
Затем, когда Сталиногорск был освобожден, мы возвратились.
Записал 11.04.1976 Н. Чумичев
Источник: из фондов Новомосковского историко-художественного музея
Отзыв Комаровой на статью
Уважаемый тов. редактор!
В «Новомосковской правде» № 87 от 04.08.1976 помещена заметка «Подвиг финансистов». Считаю долгом поставить Вас в известность, что некоторые факты не соответствуют действительности.
Мне неизвестно, с чьих слов Н. Чумичев пишет, что исполком горсовета обязал Мусатова Н. Г., Козлова С. А. и Стрельцова Н. М. эвакуировать ценности, когда городу грозила оккупация, но почему ни самому Н. Чумичеву, ни кому из редакции не пришла в голову простая мысль — почему дело государственной важности не было доверено местными властями управляющему Госбанком, как это было в действительности.
С 1937 по 1948 год управляющим Сталиногорского отделения Госбанка был старый коммунист Ильинский П. Я., он-то и осуществил эвакуацию ценностей в Рязанскую область и сдачу из там в одно из районных отделения (а не в Рязанскую областную контору Госбанка, как указано в заметке), а затем и благополучное возвращение отделения в Сталиногорск в январе 1942 года.
Почему не указана фамилия управляющего отд. Госбанка Ильинского П. Я. — непонятно, тем более, что он и был главным ответственным лицом в эвакуировании.
Правильность изложенного здесь могут подтвердить ветераны банка, ныне пенсионеры — Белоусова А. С., Сивова Е. А., Шашковская А. Д., Федорова А. И. и даже ваши бывшие редакторы — т. Мазин и т. Разин — хорошо лично знавшие т. Ильинского П. Я.
Пользуясь случаем, хочу выяснить, почему в вашей газете «Госбанк» пишется всегда с маленькой буквы, а в центральных — с большой?
С уважением,
Комарова
5 мая 1976 г.
Источник: из фондов Новомосковского историко-художественного музея
Как мы эвакуировались
Николая Георгиевича Мусатова, без сомнения, знают многие новомосковцы. Ведь 40 лет своей долго жизни от отдал Новомосковскому отделению Госбанка (ныне филиал Приупскбанка), куда в далеком 1933 году пришел главным бухгалтером и где бессменно проработал до самого ухода на пенсию в 1942 году. Многое пришлось пережить за эти годы, многое повидать. Все помнит Николай Георгиевич, все хранит в своем сердце.
Недавно Н. Г. Мусатову исполнилось 95 лет. Мы присоединяемся к многочисленным поздравлениям в адрес юбиляра и предлагаем вашему вниманию его воспоминания об эвакуации банка в трудные дни войны.
В конце 1941 года в Сталиногорском отделении Госбанка шли активные кассовые операции, связанные с эвакуацией промышленных предприятий и расчетом рабочих и служащих, так как к городу приближался фронт.
К эвакуации готовилось и наше отделение. Был разработан и составлен план, распределены обязанности среди лиц. которые эвакуировались, упакованы ценности, документы, приготовлен транспорт. Перед войной отделение получило машину «Эмка». которую военкомат мобилизовал, а нам выделил небольшой автобус и прикомандировал шофера из городской пожарной команды.
В конце октября кассовые операции в отделении почти закончились, но оставалась большая сумма денежных знаков и разменной монеты, которая, как известно, требует больших трудовых усилий при погрузке и лишнего транспорта.
Я предложил отправить разменную монету в соседнюю область, в Рязанскую областную контору Госбанка. Управляющий согласился, и отделение организовало отправку. Начальник группы инкассации дважды возил монету в Рязань. Вместе с разменом были отправлены и пишущие машинки.
В начале третьей декады ноября 1941 года управляющий пошел в городской штаб за информацией. Скоро он возвратился и рассказал, что в штабе никого нет и он не мог ни с кем из руководства поговорить. Совещание у нас было коротким, решили немедленно выезжать.
...Начало смеркаться. Начальнику группы инкассации, который только что возвратился из командировки в Рязань, поручили приготовить транспорт. Транспорт нам выделил горисполком, мобилизовав в колхозах района 12 лошадей с повозками и упряжью. Одну лошадь имело отделение.
Мы были вооружены: наганы, винтовки и по две гранаты.
Лошадей запрягли. Начали грузиться. Выехали поздно. примерно в первом часу ночи.
Повозки нам дали летние, а ударили заморозки, дорога была очень тяжелая. К утру мы доехали только до совхоза «Ширино» в 12 км от города. Остановились отдохнуть. Только задремали, входит начальник милиции нашего города и спрашивает: «Кто здесь?» Ему сказали. Он распорядился немедленно продолжать движение. Когда мы грузились, враг был уже на окраине города.
На третий или четвертый день вечером мы прибыли в город Михайлов Рязанской области. Остановились в Михайловском отделении Госбанка. Управляющий нашего отделения ехал с семьей в машине и где-то от нас отстал.
Когда мы с начальником инкассации вошли в отделение, там продолжалась работа, хотя времени было 12 часов ночи..
Управляющий сидел посреди операционного зала и подписывал чеки к оплате. Я. немного посидев около него, спросил, что он делает. Он так удивился и говорит: «Разве не видите, подписываю чеки». Я говорю: «Зачем? Сколько времени?» Он подумал и ответил: «И правда, зачем?» Дал распоряжение заканчивать рабочий день.
Утром следующего дня встали рано. На улице народ суетился, летали самолеты, слышалась стрельба. Мы
с начальником инкассации сходили в город, узнали, где кузнецы, и сводили подковать одну лошадь, которая не могла идти без подков.
Приехал наш управляющий. Мы его попросили сходить в городские организации и узнать обстановку. Он вернулся и сказал, что можно задержаться.
Лошади у нас уже были запряжены. Я вышел со двора на улицу и был поражен массой народа, спешно идущего по направлению к Рязани. Особенно поразился, когда увидел двух военных, несших на плечах противотанковое ружье, на котором были навешены связки баранок. Возвратившись во двор, предложил выезжать немедленно. Управляющий возражал. Мы с ним немного повздорили, и он разрешил ехать. Наш обоз двинулся.
У Михайловского отделения тоже были приготовлены две повозки, но одна из них пропала. Мы уехали, а Михайловское отделение так и осталось на месте.
[После освобождения Михайлова дело управляющего михайловского отделения Госбанка Николая Абрамовича Гаврилина расследовалось дважды. Из показаний свидетеля Кузина (бывший начальник милиции района):
— Я по телефону вызвал управляющего отделением Госбанка Гаврилина и спросил — почему он медлит с эвакуацией ценностей. Он мне ответил, что сейчас выезжает. Я ему предложил немедленно вывозить ценности.
Источник: УФСБ по Рязанской области
Именно то, что при наличии подвод и 18 человек сотрудников управляющий михайловского отделения Госбанка не вывез крупную денежную сумму из занятого врагом города и вменялось служащему. Сам он объяснял это своей нерасторопностью и растерянностью, так как на улице мимо Госбанка шла перестрелка. Однако сталиногорским финансистам, как видно, перестрелка не стала помехой. Кроме того, из 15 районных отделений Госбанка в Рязанской области, которым угрожала опасность быть захваченными немцами, не успело эвакуироваться только Михайловское. Все остальные отделения благополучно спасли деньги и ценное имущество.
Подробнее см.:
Евгений Баранцев. Во время войны управляющий Госбанка сначала потерял, а затем вернул государству миллион. Рассекреченные материалы допроса // КП-Рязань, 25 ноября 2023.
— «Сталиногорск 1941»]
Уроженец я Рязанской области и в то время еще хорошо помнил ее географию. Я предложил ехать не на Рязань, а на Пронск, районный город Рязанской области, что было значительно ближе к цели. Переехав реку Пронь, мы свернули направо. Тут начался обстрел. Нам навстречу шла воинская часть. Командир подал команду: «Пригибайтесь, идите к кюветам», а пули над нами уже свистели. Почему-то мы сразу не оценили обстановку (видимо, были возбуждены) и продолжали движение как раз вдоль реки Пронь [неточно; правильно: река Проня]. Однако дали команду обозу рассредоточиться.
Я сидел на повозке, а пули свистели вокруг. Смотрел вверх на летающий самолет и думал: как он оттуда видит и обстреливает? Вдруг пули начали свистеть около головы, все сужая круг. Я свалился с повозки и лег на дороге. Лежу, а пули, попадая рядом на дорогу, забрызгивают меня песком. Ехавший вслед за мной кричит: «Николая Георгиевича убили!» Когда стрельба прекратилась, я встал, догнал свою лошадь, которая остановилась. Повозка с ценностями тоже стояла. За ездового на этой повозке был милиционер. Еще не опомнившись от случившегося, спрашиваю: «В чем дело? Почему стоим?». Милиционер отвечает, что ничего особенного, вот мундштук разбило. Я. ничего не понимая, осматриваю повозку и вижу, что одна лошадь убита, валек из упряжки прострелен и сломан пополам. Еще раз спросил у милиционера. Оказалось, его ранило, пуля прошла навылет в ногу, а мундштук его был в кармане, и его разбило. Видимо, милиционер был в шоковом состоянии, потому что сразу не понял, что ранен. Подошли наши мужчины, освободили убитую лошадь и помогли довезти повозку до деревни, которая находилась поблизости.
В деревне остановились, сделали перевязку раненому милиционеру, нашли валек для повозки. Запрягли вторую лошадь, она была у нас в резерве, и тронулись, навстречу едет председатель колхоза, местного, как выяснилось. Он задал вопрос: «Куда путь держите?». Мы отвечаем: «На Пронск». А он в ответ: «Там, за деревней. немецкие танки стоят». Мы остановились в нерешительности. В это время город Михайлов был уже занят немцами. У подошедшего гражданина спросили, как проехать проселочными дорогами. Проехали километров 7-8, стемнело. Оказались у деревни, где остановились на ночлег. На другой день рано утром выехали. Часам к 12 дня нас догоняет на паре лошадей председатель колхоза той деревни, где мы ночевали.
Рассказал, что после нашего выезда немцы заняли деревню.
Наступила следующая ночь, мы опять остановились в деревне на ночлег. Рано утром поехали дальше и тоже часа через два нас догнал председатель сельского Совета и тоже сказал, что вскоре после нашего выезда явились немцы.
Мы свернули несколько правее и оторвались от передовых немецких частей. Через два дня прибыли в село Мосолово Рязанской области и остановились в отделении Госбанка.
В этом помещении я работал в двадцатые годы в волостном сельскохозяйственном кредитном товариществе. Нас, работающих, было два члена правления, а председателем был управляющий трестом «Рязпатока».
Я спросил у работника отделения, кто председатель райисполкома. Оказалось, что председателем в это время был тот второй член правления кредитного товарищества. Он нас принял, как старых знакомых. Я ему рассказал, кто мы, куда едем и что везем, попросил об оказании содействия в сдаче наших ценностей в местное отделение Госбанка. Он дал согласие, а потом спросил, сколько ценностей. Мы ответили, что около десяти миллионов рублей. Он подумал и сказал: «Помочь вам хотели бы, но такую сумму куда положить? Нет таких хранилищ». К этому времени наш «транспорт» стал сдавать, а до места назначения была не одна сотня километров. Ценности сдавать было необходимо.
Я попросил председателя райисполкома помочь связаться по телефону с Рязанской областной конторой Госбанка, что он и сделал в тог же вечер. Контора ответила, и я попросил управляющего, который оказался на месте, несмотря на позднее время. Доложив обстановку, я попросил дать распоряжение отделению Госбанка по его усмотрению в приеме ценностей от нас. Сначала он отказался, сославшись на то, что они тоже «на колесах» — было тогда такое определение. Я ему сказал, что мы находимся на территории Рязанской области, и я обращаюсь к нему как к старшему товарищу. Тогда он попросил подождать и через несколько минут ответил, что можно будет сдать ценности в Спасское отделение Рязанской области.
На другой день мы приехали в город Спасск. В этом отделении в 1932 году я впервые производил ревизию, и сотрудники меня еще помнили. Управляющий отделением, получив распоряжение конторы о приеме ценностей и не желая их принимать, уехал в колхоз. Оставшиеся старшие работники — старший кредитный инспектор и главный бухгалтер — были в нерешительности: принимать или не принимать. Мыс ними побеседовали, и они приняли ценности, за что мы им остались благодарны.
Дальше поехали с облегчением. Через день приехали в Шилово. Коллектив этого отделения встретил нас с пониманием наших трудностей. Выделили нам нижний этаж дома, где мы все и расположились. В этом отделении мы сдали остальные ценности (драгоценные металлы, пожертвованные населением в фонд страны). А числа 12 или 13 декабря радио сообщило, что освобожден город Сталиногорск. Мы все были несказанно рады, посоветовались и решили, что дальше ехать нет надобности. Послали телеграфный запрос в правление Госбанка СССР о разрешении возвратиться в Сталиногорск. Ответ приказом о возвращении пришел в конце декабря 1941 года.
Зима 1941-1942 годов была снежная и морозная. Мы приехали на летних повозках. Надо было их заменить на зимние. Я работал лет пять в Ижевском районе, соседнем с Шиловском. Там и перешел из сельскохозяйственного кредитного товарищества во вновь организованное районное отделение Госбанка. А в 1933 году был переведен Московской областной конторой Госбанка в отделение Госбанка Бобриков. Мы решили поехать в Ижевское. Там обратились в райисполком. Председатель, хотя и новый, при мне не работавший, принял доброжелательно. Выслушав нашу просьбу, вызвал одного из руководителей отдела и попросил оказать содействие. Нам отпустили 10 саней и другое имущество, за что мы были очень благодарны.
Приведя в порядок транспорт, тронулись в обратный путь. Это было сложно, но числа 14 января 1942 года мы наконец возвратились в наш Сталиногорск. Подъезжая к городу, беспокоились, уцелело ли здание банка, где у нас были квартиры.
Все оказалось в порядке и отделение приступило к работе.
Н. Мусатов,
пенсионер, бывший главный бухгалтер Новомосковского отделения Госбанка.
Источник: Н. Г. Мусатов. Как мы эвакуировались // Новомосковская правда. — 1996. — 5 января. — С. 3. | 
