Герасимова Ю. Н., Любина Т. И.
Государственное казенное учреждение Московской области
«Центральный государственный архив Московской области», г. Москва
Государственное бюджетное учреждение Московской области
«Московский областной архивный центр» г. Пушкино, Московская область

В истории Москвы и Московской области содержится немало ценнейших исторических фактов биографического характера о государственных и административно-хозяйственных деятелях армянского происхождения, жизнь и активная деятельность которых так или иначе связана с регионом. К их числу относится и Петр Георгиевич Арутюнянц (1892—1938).

П. Г. Арутюнянц родился в 1892 году в г. Елизаветполь Елизаветпольской губернии Российской империи (ныне г. Гянджа, Азербайджан) в семье техника-практиканта. Среднюю школу окончил в Баку. В 1911 году продолжил обучение в Московском коммерческом институте (ныне федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова»). С 1911 года участвовал в студенческих революционных кружках, «близких к большевикам»^[1]. Вступил в члены РСДРП(б) в 1915 году^[2].

В государственном архиве города Москвы «Центральный государственный архив города Москвы» отложились документы П. Г. Арутюнянца, представленные в Комиссию по делам бывших дружинников 1905 г., красногвардейцев и красных партизан президиума исполнительного комитета Ленинского районного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов г. Москвы (далее — Комиссия)^[3]. Цель — подтвердить личное участие в рядах добровольных вооруженных отрядов Красной гвардии. Указанные документы слегка приоткрывают завесу неизвестности над «красным» прошлым будущего героя сталинских пятилеток.

Уже с начала февраля 1917 года Арутюнянц — «активный работник Зам[оскворецкого] района»^[4], в июле месяце этого же года вступил в отряд под командованием члена военно-революционного комитета (ВРК) Замоскворечья Владимира Петровича Файдыша^[5], исполнял обязанности рядового, командира, завхоза, санитара^[6]. Принимал активное участие «в окт[ябрьских] днях против белых» и «белогвардейцев в Москве». В выписке из протокола Комиссии отмечалось, что

Арутюнянц Петр Георгиевич — один из ярких организаторов Красной гвардии в Замоскворецком (теперь Ленинском) районе, участник приобретения оружия в марте 1917 г.

В октябрьские дни наступал с отрядом т[оварища] Пана^[7] на Остоженку в качестве бойца, а после ранения т[оварища] Добрынина^[8] принял командование (Остоженско-Пречистенским — прим. авторов) участком. Первый захватил штаб МВО (Московский военный округ — прим. авторов) и Александровское училище^[9].

Тов[арищ] Арутюнянц являлся примером храбрости и распорядительности»^[10].

Мемуары В. П. Файдыша также сохранили свидетельства непосредственного и неоднозначного участия товарища Петра в октябрьских событиях. «Стоит отметить самый процесс наводки, — рассказывал мемуарист. — Прежде всего мы с наводчиком отправились на колокольню Зачатьевского монастыря. Там я ему указал крышу штаба МВО, вместе с ним проследили глазом всю линию крыш до Москва-реки. Я помог ему запомнить наиболее характерные крыши и трубы различных зданий. Кстати сказать, прицельной трубки на орудии не было. Да и пользоваться приборами, если бы они и были, наш артиллерист не умел.

Ожидать результата я остался на Остоженке. Через некоторое время раздался гул от разрыва снаряда. И мы с Петром Арутюнянцем увидели лакеев и горничных, выбежавших из особняка, у которого мы как раз остановились. Они кричали:

Генерала Брусилова ранило!

Стало ясно, что прицел был взят левее штаба МВО, разорвался снаряд в Мансуровском переулке». Впервые за всю военную карьеру легендарный русский генерал оказался ранен. Осколок снаряда, попавшего в его квартиру, раздробил Брусилову ногу»^[11].

В 1918 году Арутюнянц ушел на чехословацкий фронт, добровольцем участвовал в подавлении выступления чехословацких войск против советской власти в Поволжье, стал комиссаром Вольской пехотной дивизии 1-й армии РККА (август — сентябрь 1918, октябрь 1918).

Еще одной и самой продолжительной вехой его жизни стала работа в советских органах власти Московской губернии, а затем Московской области. Подтверждение этому — значительный комплекс документов, хранящихся в государственном архиве Московской области «Центральный государственный архив Московской области».

Из них узнаем, что в 1918 году П. Г. Арутюнянца избрали депутатом Замоскворецкого районного Совета рабочих и красноармейских депутатов и членом Президиума. В июле 1919 года он утвержден заместителем председателя Совета — заместителем управляющего делами^[12]. До февраля 1920 года совмещал работу в районном Совете с работой на должности заведующего жилищно-земельным отделом Московского Совета РК и КД, на которую был назначен в сентябре 1919 года. В декабре 1919 года был откомандирован Московским комитетом РКП (б) и Особым комитетом Совета рабочей и крестьянской обороны в качестве уполномоченного «по проведению военного положения на Юго-восточных дорогах»^[13]. В апреле 1920 года был назначен заместителем заведующего отделом управления Моссовета, в июне — заведующим этим отделом и проработал на этой должности до конца октября 1921 года. Одновременно, с 13 апреля по 10 июня 1921 года возглавлял комиссию Моссовета по сокращению штатов сотрудников отделов и учреждений Моссовета. В 1922 году П.Г. Арутюнянц возглавил Продовольственный комитет Моссовета и Мосгубисполкома и руководил им до упразднения Комитета 16 апреля 1923 года. С ноября 1922 года по 30 июня 1924 года стоял во главе Московского управления по топливу^[14] . С 1926 до апреля 1929 года П. Г. Арутюнянц – управляющий трестом «Моссельпром»^[15]. С апреля 1929 года возглавлял Отдел коммунального хозяйства Моссовета и Мосгубисполкома^[16], затем, после образования Московской области, – Московское областное коммунальное хозяйство^[17], одновременно являясь уполномоченным Московского коммунального хозяйства по Московской области. Работал заведующим МКХ до утверждения 21 июня 1930 года председателем Московского совета народного хозяйства (МСНХ)^[18]. 2 июля 1930 года П. Г. Арутюнянц утвержден председателем Комитета по газификации Московской области^[19]. С 5 мая 1930 года он также возглавлял Бюджетную комиссию при Мособлисполкоме и Моссовете^[20]. Окончание полномочий Арутюнянца на этом посту датировано 14 января 1931 года, когда он был освобожден от должности председателя МСНХ.

Был делегатом XVI и XVII съездов ВКП (б), VI Всесоюзного и ряда Всероссийских съездов Советов^[21].

Одной из наиболее ярких и в то же время трагических страниц в биографии П. Г. Арутюнянца стала работа в должности начальника строительства, а затем директора крупнейшего химического комбината в поселке Бобрики^[22]. Решение Совета труда и обороны СССР о строительстве энергохимического и керамического комбинатов с сопутствующими производствами и объектами инфраструктуры было принято в сентябре 1929 года^[23] Бобрики стали ударной комсомольской стройкой, одной из^[18] «сверхударных» строек первой пятилетки, сравнимых с Магниткой и Днепрогэс^[24].

В 1929–1930 гг. все работы по строительству были организованы трестом «Мосхимэнергострой», образованным осенью 1929 года. Весной 1930 года началось возведение ГРЭС, развернулись работы по строительству плотин на реках Любовка и Шат. Однако летом 1930 года было принято решение законсервировать строительство ГРЭС и в кратчайшие сроки построить химкомбинат. Из-за неразберихи в решениях по строительству специалисты стали уезжать^[25]. Недостаток кадров, жилья, продовольствия, техники могли привести к срыву строительства. Началась вербовка кадров. Людей привозили с других строек целыми эшелонами, на работу принимали жителей из соседних деревень^[26]. Осенью Московский комитет партии направил в Бобрики более 300 коммунистов. Тогда же начальником строительства был назначен П. Г. Арутюнянц. По воспоминаниям современников, Петр Георгиевич лично обходил старых московских друзей, убеждая их ехать с ним в Бобрики — «строить большую химию». Весной 1931 года Мособлисполком дважды рассматривал вопрос об обеспечении Бобриковского строительства рабочей силой^[27].

Предстояло выполнить огромный объем работ. Между тем на стройке не хватало техники, основная тяжесть ложилась на людей, которые трудились с помощью лопат, тачек, носилок^[28]. Остро стояла проблема жилья. На первых порах строители селились в крестьянских домах окрестных сел, в палатках. Строили бараки из досок и фанеры, копали землянки. В строениях барачного типа находились магазины, столовые, городские учреждения, кинотеатр, больница. В государственном архиве Московской области «Московский областной архивный центр» сохранились фотографии, сделанные весной-летом 1931 года, на которых запечатлены тяжелейшие бытовые условия жизни строителей в Бобриках^[29]. Осенью 1931 года стало явным отставание от плана строительства жилья — было построено всего 14 четырехэтажных домов. Весной 1932 года на партийном пленуме в своем докладе П. Г. Арутюнянц подтвердил факт отставания, отметив, что эти первые дома являются лишь основой будущего рабочего города^[30]. На строительство жилья Арутюнянц перевел лучшие кадры. К ноябрю 1934 года было сдано более 33 тыс. кв. метров жилья со всеми удобствами в 4-, 5-этажных капитальных домах (67% городского фонда тех лет). Новый жилой район (Соцгород) строился в 10-12 км к югу от химкомбината. Там же была заложена и необходимая инфраструктура – фабрика-кухня, аптека, школа, универмаг, кинотеатр, больничный городок. Для руководящего состава были выстроены дома- коттеджи — маленькие двухэтажные домики, в каждом из которых было по пять комнат, кухня, ванная, душ, рядом небольшой огородик^[31].

Кому принадлежала идея строительства жилья и культурно-бытовой инфраструктуры в отдалении от промышленной зоны не совсем ясно^[32], но некоторые современники приписывали ее Арутюнянцу, который таким образом позаботился о здоровье жителей города. По мере того, как проект воплощался в реальность, начали раздаваться упреки относительно его дороговизны, так как он требовал обеспечения транспортного сообщения между Соцгородом и промзоной. Ходили слухи, что именно за это пострадал Арутюнянц и его соратники. Еще одной кардинальной задачей, которую предстояло решить руководству строительством, являлась подготовка квалифицированных кадров для стройки и энергохимкомбината. Вопрос о культработе в районе Бобриковского строительства был заслушан на заседании Президиума Мособлисполкома 25 мая 1931 года. МООНО (Московский областной отдел народного образования) и горсовету было поручено в кратчайшие сроки решить задачу полной ликвидации неграмотности среди рабочих и всего населения Бобриковского строительства, выслать инструктора в помощь «Заводстрою» для немедленного «развертывания мероприятий, связанных с подготовкой кадров». Было также решено построить в Бобриках культкомбинат, куда должны были войти: дом культуры с зрительным залом, библиотекой, комнатами для кружков, детский сад, школа-семилетка и др.^[33] В результате был создан Учебный комбинат, в который вошли вечерний рабочий факультет (там учились 140 человек), школа рабочего юношества (38 человек), фабрично-заводское училище (ФЗУ — 266 человек) и дом рабочего образования (ДРО) Северного участка (560 человек)^[34].

22 декабря 1933 года правительственная комиссия рассмотрела предложение о зачислении первой очереди Бобриковского химкомбината в число действующих предприятий Советского Союза. 23 декабря новый гигант начал давать продукцию. «За выдающиеся заслуги в деле строительства и успешного освоения производства крупнейшего в Союзе ССР химического комбината» П. Г. Арутюнянц был награжден орденом Ленина (№ 605, 1933)^[35]. С 1935 по 1937 годы он занимал должность директора Бобриковского химкомбината, строил вторую и третью очереди предприятия^[36].

В мае 1937 года в Сталиногорске был арестован заместитель директора химкомбината по строительству Л. А. Янов, «как неразоружившийся троцкист». Следом за ним были репрессированы «враги народа» начальник аммиачного завода Д. Трифонов, начальник электроцеха Постников и ряд инженеров. Петр Георгиевич попытался их защитить, однако, сам 19 июня 1937 года на бюро горкома ВКП(б) был исключен из партии за то, что «поощрял и выдвигал на высокие посты врагов народа, защищал их от критики». 24 июня 1937 года П. Г. Арутюнянц был арестован.

21 июля 1937 года Президиум Московского областного Совета депутатов трудящихся принял решение вывести из состава членов Пленума Московского областного исполнительного комитета Арутюнянца как врага народа и внести настоящее постановление на утверждение Пленума Мособлисполкома^[37]. 29 августа 1938 года Петр Георгиевич был приговорён ВКВС СССР по обвинению в диверсионной деятельности к расстрелу. В день вынесения приговора расстрелян в Коммунарке под Москвой, захоронен в общей могиле.

Реабилитирован 1 сентября 1955 года. Посмертно П. Г. Арутюнянцу присвоено звание Почётного гражданина города Новомосковска (2008) и установлена мемориальная доска на здании историко-художественного музея в городе Новомосковске (ул. Комсомольская, д. 28). П. Г. Арутюнянц стал прототипом начальника строительства Назарова в романе Глеба Алексеева «Роза ветров» (1933).

Таким образом, обнаруженные в ходе исследования документы содержат многоаспектную информацию о деятельности П. Г. Арутюнянца, его роли в государственной экономической жизни российской столицы и региона, а также в исторических событиях и процессах союзного и международного масштаба (установлении власти большевиков, Гражданской войне, общесоюзных стройках, репрессиях конца 1930-х годов и т.д.). Выявление и анализ этих документов открывают дальнейшие перспективы научно-исследовательской работы.

Источник: Герасимова Ю. Н., Любина Т. И. Гвардия Октября: жизнь и смерть П.Г. Арутюнянца (1892–1938) // Армяне Поволжья и Юга России: история и современность. Материалы II  Всероссийской научной конференции (Саратов,15–16 апреля 2016 г.) / отв. ред. В.А. Чолахян. – Саратов: ООО Издательский центр «Наука» 2016. – 300 с.