← назад: 5. Пылающий Сталиногорск-2 и захват Венёва

Йохем Нейман
бывший офицер 4-й танковой дивизии вермахта

24 ноября 1941 [продолжение]

Наступательный марш 4-й танковой дивизии проходил в плановом порядке.

Передовой отряд Мовитца в составе:

столкнулся только с мелкими силами противника и партизанскими группами и к 16:00 занял Подхожее.

[Речь идет о расстреле обоза с эвакуировавшимися из Сталиногорска-2 учителями и партийными активистами. После скоротечной перестрелки женщин и мужчин разделили. Последних расстреляли прямо в поле. Их место захоронения ныне утеряно, а память не увековечена до сих пор. В 2015 году в Шишлово состоялось перезахоронение останков другой группы рабочих и местных жителей, расстрелянных в тот же самый день как партизаны. — «Сталиногорск 1941»]

17:00. Главные силы дивизии расположились в районе Степаново, а командный пункт дивизии разместился в Юдино.

12-й моторизованный стрелковый полк и 3-й дивизион 103-го артиллерийского полка должны были подтянуться 25 ноября после заправки техники.

В 20:00 из штаба корпуса пришло сообщение, что 25 ноября продолжится наступление 17-й танковой дивизии на Каширу, как только позволят это запасы топлива.

4-я танковая дивизия получила следующую боевую задачу:

• группировкой сил в Степаново сорвать возможное наступление противника [239-я стрелковая дивизия] в полосе действий 53-го армейского корпуса на участке реки Шат;
• с наступлением рассвета силою усиленного 12-го моторизованного стрелкового полка отойти в район Хавки, Теребуш с задачей охранения маршрута выдвижения на запад;
• передовому отряду Мовитца оставаться в районе Подхожее. Как можно скорее стремительной атакой захватить мост через реку Осетр в районе Серебряные Пруды и охранять его до подхода передового отряда 29-й моторизованной дивизии.

Позже была получена дополнительная задача: силою минимум одной роты предотвратить разграбление войсками или местным населением элеватора в районе Ильинское [маклецкий элеватор].

На 3-ю танковую дивизию, остановленную перед Макеевкой, возлагалось охранение левого фланга корпуса. Положение со снабжением топливом оставалось чрезвычайно напряженным.

Сталиногорский котел с сибиряками готов.
Красный круг 24.11 вокруг Сталиногорска-1 (южный) и Донского обозначает части 239-й стрелковой дивизии (2 полка, 20 танков и 3-4 артиллерийских дивизиона).
К 24.11 она была отрезана с севера частями 4-й танковой дивизии (группа Заукена).
Справа синими стрелками показано наступление 29-й моторизованной пехотной дивизии на север от Епифани через Кимовск. Она должна была запечатать сталиногорский котел с востока.
Наступление немецкой 112-й пехотной дивизии южнее Донского скрыто информационным блоком с сокращениями.

25 ноября 1941

1:00. Ночью из штаба корпуса поступило сообщение: передовая часть 29-й моторизованной пехотной дивизии подошла к Выселки, 10 км юго-восточнее Степаново, а разведывательный отряд 10-й моторизованной пехотной дивизии достиг Михайлова [Рязанской области], в 45 км восточнее Степаново. Командование 29-й моторизованной пехотной дивизии имело замыслом в течение дня наступать на запад силами своего передового отряда. Тем самым предполагалось завершить окружение примерно одной дивизии русских на направлении действий 53-го армейского корпуса в районе Донской. Также приходилось считаться с возможностью прорыва противника на север на направлении действий 33-го моторизованного стрелкового полка.

Частям дивизии в этот день предстояло также действовать рассредоточено.

1) Утро. В полосе наступления 17-й танковой дивизии частично без топлива действовала танковая бригада Эбербаха. Поэтому утром 27-й разведывательный отряд был назначен в авангард. Он продвинулся через Пятница, но на подступах к Кашире выявил охранение танками, зенитными батареями противника и его позиции полевого типа.

Полдень. Лишь к полудню удалось прибыть группе Хохбаума, но исходя из запасов бензина она продвинулась только до Оленьково, так что полностью обеспеченная топливом группа Куно к вечеру продвинулась до Руднево. Группа Хохбаума провела разведку от Оленьково на восток до железнодорожного вокзала Мордвес и на северо-восток до Мартемьяново. В бою с танками противника один наш был подбит.

2) 9:15-11:30. 12-й моторизованный стрелковый полк, 3-й дивизион 103-го артиллерийского полка и штаб 49-го противотанкового дивизиона продвинулись в окрестности Теребуша. В 11:30 вышли к Хавки и приступили к охранению этих населенных пунктов по направлению на запад.

3) Расположенная в Подхожее группа Мовитца провела разведку до Серебряных Прудов и выявила там противника силою до батальона и оживленное движение транспортных колонн. В Прудских Выселках, по-видимому, располагался пункт сбора отставших от своих частей.

4) 2-я рота 79-го саперного батальона обезвредила подрывной заряд в 610 кг на железнодорожном мосту в Новосёлки [деревня уже не существовала в 1941 году, находилась в 1 км восточнее д. Прохоровка; упомянутый мост и ныне проходит через реку Шат] и в одном из элеваторов под Ильинское 310 кг взрывчатки [см. маклецкий элеватор]. Там же она предотвратила подрыв участка железной дороги гражданскими лицами и столкнулась с одной из партизанских групп.

[Йохем Нейман возможно специально опустил важные подробности этого инцидента. Что ж, дополним его по журналу боевых действий 4-й танковой дивизии за 25 ноября 1941 года: «Расстрелян 1 гражданский, попытавшийся взорвать железнодорожные пути в 2,5 км к северу-северо-западнее Ильинское [ныне Маклец]. Дозорным отрядом 2-й роты 79-го саперного батальона в районе Сталиногорска расстреляны 9 партизан». Их имена не установлены, место захоронения неизвестно. Никто не забыт?.. — «Сталиногорск 1941»]

5) Главные силы дивизии вне соприкосновения с противником действовали в районе Степаново.

Во второй половине дня самокатным эскадроном 167-й пехотной дивизии была установлена связь Сталиногорска с Юдино.

16:40. Вечером из штаба корпуса поступила ориентировка, что в полдень придется считаться с возможным выступлением войск на Венёв. Затем в 22:30 поступила детализация последующего замысла. 26 ноября по взглядам командования корпуса ему силою 17-й танковой дивизии, при этом главным силам танковых частей корпуса и другим подразделений 3-й и 4-й танковых дивизий, предстояло наступать между Каширой и Венёв на запад с задачей ударить в тыл группировке противника на Окско-Упской дуге.

При этом 4-я танковая дивизия получила следующую боевую задачу:

1) Воспрепятствовать возможному прорыву действующей в районе Донской группировке противника [т.е. 239-я стрелковая дивизия] на направлении Белколодезь.

2) Силою группы Люттвитца обеспечить охранение района Венёв и далее на восток и запад.

3) Кроме того, с 16:00 приступить к охранению участка севернее Осётр до Каширы, на восток и на запад. Для прикрытия действующей на направлении Каширы 17-й танковой дивизии дополнительно придавались один стрелковый батальон, один артиллерийский дивизион и зенитные орудия.

3-й танковой дивизии во взаимодействии с группой Люттвитца предстояло охранение автострады из Хавки на юг. Дивизия с боями пробилась в район Макеевка.

Из полагающегося зимнего обмундирования по-прежнему не хватало: 6 000 плащей, 5 000 гамашей, 13 000 третьих комплектов шерстяных одеял. Износившаяся обувь требовала срочной замены.

Положение с топливом: в наличии была только суточная заправка. Это составляло 272 м³ , что хватало бы лишь на 26 км пути.

Задержки с доставкой объяснялись, прежде всего, скоплением вагонов на участке железной дороги Мценск—Горбачево, где движение эшелонов и сортировка вагонов маневровой службой обеспечивалась лишь одним легким локомотивом.

Посреди ночи обстановка в районе юго-восточнее Степаново обострилась. Как сообщили из штаба корпуса, 1-й батальон 15-го пехотного полка 29-й моторизованной стрелковой дивизии был атакован крупными силами противника и вынужден был, понеся огромные потери, отойти в Ново-Яковлевку. Положение усиленного 33-го моторизованного стрелкового полка стало угрожающим.

[Полковник Гайк Мартиросян, командир окруженной советской 239-й стрелковой дивизии был также хорошо осведомлен, что тыловые коммуникации его дивизии на востоке перерезаны немецкой 29-й моторизованной пехотной дивизией, а путь на север к Серебряным Прудам закрыт мотопехотой 4-й танковой дивизии. Поэтому еще вечером 24 ноября было принято важное решение о прорыве на восток. В ночь с 24 на 25 ноября 239-я стрелковая дивизия начала организованный отход, оставив за собой отряды прикрытия, которые должны были держаться до последнего.

25 ноября на острие прорыва сибиряков оказались передовые части 29-й моторизованной пехотной дивизии, которые не смогли произвести должного впечатления на уже повидавших под Узловой, Донским и Сталиногорском бойцов-сибиряков и приморцев. «Разрозненные остатки батальона выскользнули на Ново-Яковлевку и были включены там в состав 2-го батальона 71-го пехотного полка. Но и сюда на следующую ночь ворвались сибиряки...» — без особого позитива вспоминал генерал танковых войск Иоахим Лемельзен, бывший командир 47-го моторизованного корпуса. — «Сталиногорск 1941»]

26 ноября 1941

В 0:20 из штаба корпуса поступил приказ о восстановлении прежнего положения в полосе действий 29-й моторизованной стрелковой дивизии с дальнейшей задачей крупными силами наступать на Спасское и предотвратить выход из окружения группировки противника под Донским.

0:40. Во исполнение этого приказа стрелковой бригаде была поставлена боевая задача: силою половины батальона 33-го моторизованного стрелкового полка и 3-го батальона 6-го танкового полка при поддержке 2-м дивизионом 103-го артиллерийского полка (1-я и 6-я батареи, одна 53-я батарея минометов) в 7:30 перейти из Макшеево в наступление, при этом выходя танковыми подразделениями с востока.

С началом снежной вьюги становилось холоднее.

В 6:20 из штаба 33-го моторизованного стрелкового полка поступило донесение, что противник, в свою очередь, перешел в наступление из Спасское на север. Эти атаки были отражены в основном огнем минометов и артиллерии.

9:20. 33-й моторизованный стрелковый полк, усиленный 3-м батальоном 6-го танкового полка, перешел в контрнаступление, однако взять сильно укрепленные населенные пункты Спасское и Ольховец так и не смог. Со стороны противника также вела огонь артиллерия. 3-й батальон 6-го танкового полка понес огромные потери. Командир батальона был ранен, один из командиров рот погиб, пять танков Т-III и три Т-IV вышли из строя.

[В боевой истории 3-й танковой дивизии уточняется, что в бою с 239-й стрелковой дивизией 26 ноября капитан Шнайдер-Костальски был ранен в четвертый раз, а храбрый командир 1-го танкового взвода кавалер Креста в Золоте обер-лейтенант Вопель Герман был убит на поле боя. Он стал 17-м офицером 6-го танкового полка, убитым с начала военной кампании в России.

В последствии его тело было перевезено в Ясную Поляну, где и было похоронено. А вот и его крест от капитана Ивана Фурмана (командир 2-го батальона 817-го стрелкового полка 239-й стрелковой дивизии):

Вечером была установлена связь со штабом 29-й моторизованной стрелковой дивизии. Артиллерия противника все еще вела интенсивный огонь, хотя на участке стрелковой бригады обстановка была спокойной.

Далее юго-западнее во второй половине дня противник силою до полка при поддержке артиллерии перешел в стремительное наступление на запад, вклинился в Сталиногорск [Сталиногорск-2] и занял близлежащие населенные пункты.

Движение части сил 239-й стрелковой дивизии 26 ноября на запад в Сталиногорск-2, предположительно, было разведкой, попыткой нащупать слабое место в немецком кольце окружения.
В итоге, слабым звеном для прорыва была назначена уже знакомая 29-я моторизованная пехотная дивизия.

Мост в районе Новоселки и элеватор в районе Ильинское по-прежнему охранялся 2-й ротой 79-го саперного батальона.

Одной из подрывных команд группы Мовитца был разрушен участок железной дороги под Серебряными Прудами.

В штаб группы Люттвитца в 2:35 по средствам радиосвязи поступил приказ взять на себя охранение объектов в районе Венёв.

В первой половине дня эта группа силою в 3,5 роты и девятью орудиями выдвинулась в указанный район. Некоторые подразделения 34-го мотоциклетно-стрелкового батальона и 7-го разведывательного отряда остались без топлива в Теребуше. Советская авиация атаковала Венёв и маршрут выдвижения, что повлекло потери наших войск.

В 10:00 командный пункт дивизии перенесен в Венёв. В районе Юдино сменилось командование стрелковой бригадой. После 10:00 дивизии были приданы 63-й и 40-й моторизованные стрелковые полки, с которыми севернее Венёва установлено взаимодействие и связь.

Пункты снабжения боеприпасами и ГСМ выдвинуты вперед.

[... пропущен небольшой фрагмент про действия дивизии под Каширой.]

О боях тех дней позже генерал фон Гейр писал: «В вопросах укомплектованности личным составом и своевременным тыловым обеспечением подчиненных дивизий в первую очередь речь шла о сведенных усиленных полках. В преддверии наступления на Москву по бескрайним просторам с использованием небольшого количества дорог все больше на слуху были мнения о разновидности так называемой тактики отрядов в условиях несвоевременного снабжения топливом, что сковывало массированное применение войск».

27 ноября 1941

Ночь, 8:30. 1) Район Юдино: поскольку противник [239-я стрелковая дивизия], согласно перехваченному приказу [боевой приказ № 25 штаба 50-й армии], имел замыслом прорвать нашу оборону от Сталиногорска на север или северо-восток, ночью 1-й разведывательный отряд был переподчинен группе Заукена.

В 8:30 отряд прибыл в распоряжение командира группы и был брошен закрывать брешь рядом с полосой действий 29-й моторизованной пехотной дивизии. Неимоверными усилиями командованием корпуса удалось раздобыть и выделить 3,23 м³ топлива, так как 33-й моторизованный стрелковый полк и группа Мовитца оставались обездвижены.

Вопреки ожиданиям, ранним утром последовала атака мелких сил противника под Озёрками, которая легко была отражена. Около 30 чел противника ускользнули на север на крестьянских повозках. Однако крупные подразделения 239-й сибирской стрелковой дивизии, оставляя на поле боя технику, включая танки и орудия, ночью вырвались из Донского котла на восток, что привело к крупным потерям с обеих сторон.

Гудериан на месте выяснил сложившуюся обстановку и затем по нейтральной полосе выехал в расположение группы Заукена. Позже он сделает запись: «… лишь только редкие подразделения охранения из плохо одетых и голодных солдат противостояли отлично обмундированным в условиях зимы и хорошо накормленным сибирякам, недавно прибывшим на передовую….».

[Сравним с показаниями военнопленного Сергея Ворошилова, 2-й батальон 239-го стрелкового полка 239-й стрелковой дивизии: «Личный состав недоволен и уже 2 дня без продовольствия...». Возможно, Гудериан все же не до конца выяснил обстановку на месте. — «Сталиногорск 1941»]

Группа Заукена была выведена из боя и в 12:00 получила приказ на отход в район Венёва. 3-й батальон 6-го танкового полка вновь был передан штатной 3-й танковой дивизии, а 1-й разведывательный отряд снова остался в качестве корпусного резерва.

[...]

[В то время как 4-я танковая дивизия срочно перебрасывалась под Венёв и далее на Каширу, 167-я пехотная и 29-я моторизованная пехотная дивизии еще оставались для зачистки. 1530 пленных, среди которых много раненых — обратная сторона прорыва из сталиногорского котла приморской и сибирской 239-й стрелковой дивизии, оборонявшей Сталиногорск, Донской и Узловую. Об их незавидной судьбе см. Но не все вышли из окружения...

Наиболее резонансным стало немецкое военное преступление в д. Дудкино (Пронского сельсовета), где 28 ноября командование немецкой 29-й мотопехотной дивизии организовало показательную казнь пленных советских бойцов. Эта жестокая расправа не упоминается нигде, ни в каких немецких документах. «Рыцарское поведение по отношению к противнику и населению», прозвучавшее в приветственном напутствии к данной книге, очевидно, осталось только глубоко в воображении Генриха Эбербаха. — «Сталиногорск 1941»]