А. С. Бондаренко
главный редактор газеты «Сталиногорская правда»
...Репрессивными мерами гитлеровцы надеялись запугать население, сломить его волю к сопротивлению. Своей цели они не достигли. Уже в первые дни оккупанты почувствовали ответные удары. Загорались их склады. Взрывались на минах машины. Это действовали сталиногорские партизаны.
Через станцию Узловую немцы подвозили к фронту войска, оружие, боеприпасы.
«На станции скопилось четыре вражеских эшелона. Едва успел уйти первый эшелон, как партизаны пустили его под откос. Было уничтожено ценное военное имущество и много немцев. Оставшиеся эшелоны не могли двинуться на фронт, где наши части уже громили врага. Подробности этого замечательного акта и имена совершивших его героев-партизан остались, к сожалению, неизвестны» («Битва за Тулу», стр. 218).
Так сражались партизаны Тульской области против фашистских захватчиков.
Только 15 лет спустя удалось установить имена юных партизан Сталиногорска, которые действовали в районе станций Узловая — Маклец. На последней, например, были подорваны, а затем и подожжены горючей смесью два немецких танка. В Заводском районе Сталиногорска ночью запылала столовая, в которой спали немецкие солдаты. Многие из них погибли в огне.
«Во время наступления гвардейских частей генерала Белова на Сталиногорск 12 юных патриотов-рабочих одного из сталиногорских предприятий во главе с тт. Сарычевым и Володиным совершили смелый налет на расположенный в городе немецкий штаб. Немцы решили, что их обошли, бросили оружие, штабные документы, 17 машин с продовольствием и боеприпасами, и поспешно отступили» (Там же, стр. 221).
Эти смелые подвиги совершала партизанская группа, организованная сержантом Красной Армии Григорием Егоровичем Петуховым. Попав в окружение, он решил воевать с врагом в его тылу[1].
В Заводском районе на Бригадной улице зашел Петухов в барак № 3 в квартиру Натальи Петровны Анискиной. (Ее воспоминания, рассказы ее соседок А. М. Рязановой, 3. И. Ноздриной, ныне пенсионерки Е. А. Лебедевой помогли восстановить события).
Сержант Петухов остановился у Н. П. Анискиной. Себя он назвал «Володей». Вместе с ним пришел еще один парень, назвавшийся Константином. Позднее партизаны прозвали его Бессмертным[2]. Григорий Петухов и Константин Бессмертный связались с местными патриотами. В их группу вступили учащиеся девятого класса школы № 12 Саша Рыжков и Ваня Сарычев. Активным помощником стал сын хозяйки квартиры — Вася Анискин. которому было 17 лет. Вася Анискин раздобыл бутылки с горючей смесью и гранаты. Хранил он их в тайничке в комнате, за сундуком. Саша Рыжков в дровяном сарае прятал пулемет и винтовки.
Партизанская группа имела все необходимое, действовала дерзко. В составе ее были и молодые рабочие, но кто именно — не установлено.
Но нашелся и предатель (его потом судил Военный трибунал). Он выдал партизан. Немцы схватили Васю Анискина и Константина Бессмертного. Отвели их на станцию Маклец и там 30 ноября 1941 года казнили. Константин был повешен, а Васю немцы расстреляли. У матери Василия Анискина — Натальи Петровны — и сейчас хранится справка:
Выдана настоящая в том, что действительно ее сын Анискин Василии Дмитриевич, 1924 года рождения, ученик школы № 3, был расстрелян немецко-фашистскими извергами 30 ноября 1941 года.
Схватили немцы и сержанта Петухова (Володю). Долго били, потом поставили к стене и дали по нем автоматную очередь. Когда они ушли, оказалось, что Петухов жив. Е. А. Лебедева и другие жители укрыли сержанта, оказали ему помощь, а когда он оправился, дали одежду, хлеба, и Петухов пошел пробиваться к своим, к Советской армии. Сашу Рыжкова немцы расстреляли в проходной будке электростанции.
Но партизаны продолжали действовать. Иван Сарычев заменил Петухова, и небольшая группа их крепко мстила врагу до прихода наших войск.
В ходе знаменитого декабрьского контрнаступления Советской армии, положившего начало разгрома немцев под Москвой, был освобожден от оккупантов и Сталиногорск.
«Славные конногвардейцы с танкистами, несмотря на упорное сопротивление врага, овладели поочередно Мордвесом, Венёвом и продвигались с боями к Сталиногорску, который был освобожден 11 декабря... Гвардейская кавалерийская дивизия ударила в тыл немцам, оборонявшим Сталиногорск, и ворвалась в город» («Битва за Тулу», стр. З04)
Во время этих боев сталиногорцы помогали, громить врага, освобождать родной город.
Сельский агроном комсомолка Аня Крючкова приказом по войскам Западного фронта была награждена медалью «За отвагу». Ее подвиг заключался в том, что она вынесла с поля боя 25 раненых бойцов и трех командиров.
Ученик 4-го класса Ключёвской школы Саша Колесников в течение нескольких часов помогал в бою красноармейцам — подносил воду патроны. Под деревней Прохоровкой был подбит немецкий самолет. Летчик выбросился на парашюте. Поблизости находился колхозник Василии Серов. Безоружный, он бросился к немцу и хотел его задержать. Летчик ранил Серова выстрелом в грудь, но колхозник нашел в себе силы схватить врага за руку и криком вызвать подмогу[3].
В этих и многих других фактах видно единство нашего народа и его армии.
В Сталиногорске оккупанты хозяйничали шестнадцать дней. Но и за это время они нанесли, огромный ущерб городскому хозяйству[4].
Все крупные шахты были выведены из строя. Огнем и взрывами немцы уничтожили большинство технических сооружений. Артезианские скважины, питавшие город водой, водонапорные башни и многие другие сооружения были разрушены, выведены из строя линии связи, телефонные столбы спилены, кабельные вводы уничтожены.
Сильно пострадало железнодорожное хозяйство: разрушены здания, железнодорожные пути, взорван железобетонный семипролетный мост через Любовское водохранилище. В городе не осталось ни одного целого здания школы. В трех из них оккупанты устроили конюшни, шесть сожгли, остальные привели и негодное состояние. Почти полностью были разрушены здания кинотеатра, четырех клубов, десяти библиотек, драматического театра.
Ущерб, нанесенный городу, исчислялся сотнями миллионов рублей[4]. Со слезами радости жители встретили своих освободителей — воинов Советской Армии, многие спешили возвратиться в родной Сталиногорск из эвакуации, стремились быстрее приступить к работе, чтобы восстановить, вернуть к жизни свой город.
Совет Народных Комиссаров СССР принял постановление, в котором содержались практические меры по восстановлению всего разрушенного на территории, освобожденной от оккупантов.
И люди немедленно взялись за дело.
Источник: Бондаренко А. С. Сталиногорск: историко-экономический очерк. — Тула: Тульское книжное издательство, 1958. — С. 59-63/64. — 133 с.
[3] Подробнее об этих событиях см.:
[4] Существенная часть этих разрушений была произведена ранее, при отступлении частей Красной армии из Сталиногорска. К этой суровой необходимости вынудила война: в ноябре 1941 года при отступлении ничего не должно было достаться врагу. К примеру, взрывчатка на шахтах была заложена еще в конце октября, за месяц до оккупации. 21 ноября 1941 года в 20:00 с таким трудом собранное колхозниками зерно на элеваторе на станции Маклец было подожжено отходящими частями Красной армии и НКВД. А через час к маклецкому элеватору добавились и другие «объекты» Сталиногорска-2. В журнале боевых действий 180-го полка НКВД по-военному четко и кратко описано кажущееся чудовищным уничтожение гордости советской промышленности, созданной «с нуля» за предыдущее десятилетие на промышленной площадке Сталиногорска-2.
При этом подрыв Шатовской и Любовской плотин производили спец-саперы из частей РККА. Инженер ОКСа фенольного завода Е. Л. Гинцбург в своих мемуарах описал следующие подробности уничтожения завода при отходе частей Красной армии из Сталиногорска-2:
«А потом произошло страшное. Именно Гинцбург с товарищами своими руками уничтожил то, что строил. При подходе немцев 22 ноября 1941 года. Ефиму Львовичу пришлось закладывать две противотанковые мины, одну весом пять килограммов, другую — побольше, и еще 25 кг пикринки, взрывчатки, в оба трансформаторных пункта электроцеха, до сих пор снабжавшего энергией завод и светом — поселок Первомайский. За остатками пикринки приехали и машины с ГРЭСа и химкомбината — там тоже готовились к взрывам производств.
В 20 часов того же дня загудел прощальный гудок ГРЭС, означавший, что немцы вступают в город. Последняя турбина станции была остановлена, и свет погас. По этому сигналу оставшиеся на заводе собрались в пожарном депо при свете керосиновых фонарей. В считанные минуты каждый получил оружие, бикфордов шнур с укрепленным на конце детонатором… Спички ломались у нас в руках и гасли на ветру. Мы были неопытными подрывниками.
Всё удалось — люди уходили по льду через Шат, за спиной гремели взрывы — ГРЭС, химкобинат, родной завод были объяты пламенем… Спустя годы Гинцбург не мог вспоминать без боли тот момент».
В советской историографии эти разрушения «задним числом» спишут на немецко-фашистских захватчиков, что отчасти имеет свое объяснение: к этой суровой необходимости советское руководство вынудила именно война.
| 
