Подборка документов из папки «Письма и воспоминания жителей Донского района» Государственного архива Тульской области (ГАТО) подготовлена С. Митрофановым. Дело начато 17 октября 1941 года, а окончено 18 января 1942 года.

• Сначала были прогерманские настроения
• О самоуправлении при немцах (составлено на основании рассказов Тяпкова П. К., Катиной В. М. и Котуна)
• Зверства немцев в Орловке и Балахне (рассказ Ст[епана или Станислава]. Федотова)
• Е. А. Спасская, учительница Донской средней школы рассказывает
• Как немцы хотели повесить ветврача Чекалкина
• П. Я. Шаталов, механик музея, передал рассказ одного колхозника из деревни около Иван-Озера
• Рассказ одного призванного на Донском военном комиссариате
• О школе на руднике при немцах (беседа с Е. А. Спасской 18 декабря 1941)
• Рассказ А. Н. Покровской, учительницы Задонской школы
• Повешены в Ракитино и Богородицке
• «Мы знаем только «отнять» и «разделить»
• Беседа с И. А. Лобаковым 16 января 1942 года
• Все безбожно чесались
• Совершенно безобразный случай в п. Бобрик-Горе
• О наступлении русских: беседа с учениками 4-го класса Бобриковской школы Вениамином Шелагуровым и Васей Сысоевым, 18 января 1942 года

Сначала были прогерманские настроения

В ноябре 1941 г. среди некоторой части населения Донского района, в особенности среди колхозников были прогерманские настроения. Говорили, что с приходом немцев хотя и заработок будет рубль в день, но хлеб будет пятачок и все его будут получать, многие говорили, что немец культурен и не будет обижать население, а все сообщения газет о зверствах будто бы пустая агитация.

...Некоторые колхозники даже ожидали прихода немцев, и когда с немецких аэропланов сбрасывали листовки с пропусками, то были случаи в Дубовом, что колхозница искала эти листовки для всех членов семьи, т.к. у листовки был пропуск для перехода к немцам. И платила за них по 2 рубля.

…Некоторая часть населения недостаточно дружелюбно и любовно встречала и помогала нашей Красной Армии.

…После жестоких издевательств немцев настроение населения коренным образом изменилось, части Красной Армии встречали как избавителей.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 7

...

Два юноши из д. Лешек … повели 4 разведчиков на шахту 13 и погибли вместе с ними на минах.
Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 7 об.

О самоуправлении при немцах (составлено на основании рассказов Тяпкова П. К., Катиной В. М. и Котуна)

Через несколько дней после своего прихода немцы назначили выборы старшины от населения. Население было оповещено, правда, не все, что нужно явиться утром к зданию треста, где будут происходить выборы. Я не был извещен и решил на выборы не ходить.

К назначенному сроку к тресту собралось немного народа, человек 25-30. По немецкому закону женщины в выборах не участвовали. Уже перед выборами произошел весьма любопытный инцидент. Гражданин Малиновский явился на собрание в хороших сапогах, его заставили разуться, и немцы эти сапоги себе присвоили. Несчастный Малиновский с большим смущением стоял в здании треста, не знал, что ему делать. За него вступился Тяпков, который сказал немецкому офицеру, что босиком Малиновский не может идти домой. Тогда офицер подозвал другого русского, у которого были на валенках калоши. Он велел снять эти калоши и отдать их Малиновскому. Так мудро вышел офицер из сложного положения. Комендант сказал через переводчика небольшую речь о том, что можно выбрать старшину для установления порядка.

На собрании старшиной был выбран Ионов А. И., бывший комендант треста. Некоторые так и говорили: «И раньше он был комендант, он это дело знает, пусть и теперь поработает».

Фигура Ионова довольно замечательна. Уже по внешности он напоминает бывшего церковного старосту или кулака. Во время службы в тресте он не раз был замечаем в пьянстве. Когда уехали представители советской власти, Ионов решил поживиться, он взял себе два рояля [дальше неразб. – С. М.], нагрузил 4 подводы трестовским добром и со всем этим решил уехать к себе в деревню. Но это ему не удалось, по дороге его остановили, и ему пришлось вернуться обратно. Избранием своим он, видимо, был доволен, хотя и побаивался, что ему попадет, если вернутся русские. Из его дел мне известно только несколько: 1) он, несомненно, вел работу за то, чтобы музей снова был превращен в церковь. 2) К нему на квартиру собирались немецкие офицеры, где они устраивали пьянку, Ионов хлопотал по организации этой пьянки, доставал посуду и пр. 3) Ионов не брезговал выпить с теми, кто не хотел идти работать у немцев. Они подносили ему, чтобы он не посылал их на работу. 4) Как и все органы самоуправления, он  присосался к немецкой похлебке, кот[орая]. давалась им. В полицию он посадил и своего сына, парня, недавно кончившего 10 классов.

Но гораздо красочнее фигура начальника полиции, назначенного немцами, Данилова. Это карьерист, который с первого же дня своего назначения начальником милиции рьяно принялся за исполнение своих обязанностей. Если Ионов сравнительно темный мужик, то Данилов прекрасно разбирался в обстановке и было видно по тому, как он приступил к работе, что у него есть организационные способности. Во все время пребывания немцев он лизал пятки немецкому коменданту.

Я слышал о нем, что он говорил населению: «Вы забываете, кто я!»

Его биография богатая. В молодости он был в комсомоле, но был исключен из Московского городского комитета комсомола. Он приехал в Подмосковный бассейн и устроился в отдел снабжения треста. Здесь у него обнаружили поддельных счетов на пять тысяч рублей. Был подобран по этому делу материал и передан начальнику отдела снабжения Козлову, но материал из стола Козлова пропал. Когда эвакуировался трест «Молотовуголь», он разграбил его склад.

Про него говорят, что он присвоил себе в последние дни работы треста импортную пишущую машинку, которая стоила несколько десятков тысяч.

Когда при приходе Красной Армии его арестовали наши разведчики, у него нашли портфель, туго набитый советскими деньгами. Данилов, видимо, расстрелян.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 8-9.

Зверства немцев в Орловке и Балахне (рассказ Ст[епана или Станислава]. Федотова)

…Уходя немцы берут с собой проводников из гражданского населения, а потом по дороге пристреливают.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 10-10 об.

Е. А. Спасская, учительница Донской средней школы рассказывает

Повешены 2 врача в Гранках и Киричах якобы за грубое обращение с населением (одна из них еврейка). [Прим.: широко распространенные в округе слухи о том, что казненная врач Гранковской больницы Валентина Александровна Ефремова была еврейкой не подтверждены документально.]

Cо слов жителя Богородицка, в Богородицке немцы особенно жестоко издевались. В одной из деревень около Богородицка колхозники убили одного немецкого солдата. Тогда немцы арестовали двух колхозников, отвели их в Богородицк. Здесь они соорудили виселицу в форме буквы Т, на которой повесили 4-х человек — двух колхозников и двух жителей Богородицка. Они висели там во все время пребывания немцев. В последние дни своего пребывания немцы объявили всему населению, чтобы они покинули свои дома, так как они будут сожжены. Если кто не уйдет, тот будет сожжен вместе с домом. Свидетели видели, как больная женщина с несколькими ребятами не могла уйти из своего дома. Немцы на нее накинулись и начали ее избивать, она подняла крик, прибежали соседи. Немцы оставили свою жертву и она убежала с детьми.

После того, как жители оставили свои дома, немцы начали их опустошать и грабить, потом сожгли город, осталось всего несколько маленьких домишек, остальные сгорели.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 12-12 об.

Как немцы хотели повесить ветврача Чекалкина

Чекалкин, ветврач из Епифани. Семья живет в Моисеевке. Рассказал, как его хотели повесить немцы. Он партизан гражданской войны, но беспартийный. По его словам, на него донесла Мария К. из Моисеевки, мстя ему за то, что благодаря ему, у нее отрезали часть усадьбы. Она привела в дом Чекалкина немцев и сказала, что он коммунист и партизан.

Немцы его избили, повели для допроса в избу, где опять избили. …его заперли в сарай. Потом его вывели, повели и взяли с собой веревку, он твердо был уверен, что его ведут вешать. Но его привели к немецкому генералу, который начал допрашивать крестьян. Крестьяне заявили, что Чекалкин не коммунист и не партизан. Тогда его отпустили.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 11-11 об.

П. Я. Шаталов, механик музея, передал рассказ одного колхозника из деревни около Иван-Озера

В этой деревне к одной колхознице пришел немец и принес убитого гуся. Он приказал женщине ощипать гуся. Женщина повиновалась и начала щипать гуся. В это время в люльке закричал ребенок. Женщина бросила гуся и начала качать ребенка. Рассердился немец и велел скорее щипать гуся. Снова принялась она за работу, но ребенок не унимался и кричал все громче, и женщина снова побежала укачать ребенка.

Тогда немец рассердился, схватил ребенка за голову и выкинул его из люльки на печку. Ребенок умер.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 12-12 об.

Рассказ одного призванного на Донском военном комиссариате

Из Донского района из многих селений немцы угнали взрослое мужское население. Чем дальше гнали они население, тем больше становилась колонна, около Орла она достигла 4 ½ тысячи. В одном местечке немцы отделили пятьдесят человек и приказали им привезти из речки на себе воду в походной кухне. Пленников сопровождал хромой немец с автоматом. Многие хотели воспользоваться этим случаем, чтобы бежать. Немец открыл по ним стрельбу из автомата и уложил их на месте.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 12-12 об.

О школе на руднике при немцах (беседа с Е. А. Спасской 18 декабря 1941)

Немецкий комендант на руднике очень спешил скорее открыть школу на руднике. Директором школы был назначен Романовский, а завучем И. Т. Кудишин. Были собраны все учителя, и им было объявлено, что надо скорее приступать к учебе.

«Я сам был учителем [число или слово в документе отсутствует — С. М.] лет, — заявил немецкий комендант, — и буду ходить в школу и наблюдать, как идет ученье. Я требую от учеников дисциплины. Если ученик провинится один раз — ему замечание учителя, второй раз — выговор директора, третий раз — заключение в карцер на 2-3 часа в холодном и темном помещении, в четвертый — вызов родителей в комендатуру и штраф родителя. Дело учителей только учить, они не должны ходить по домам созывать учеников, будет вывешено объявление и ученики должны собраться». Некоторые учителя предложили помощь в оборудовании помещения школы (в качестве столяров, слесарей и т. д.), комендант отказался, повторяя, что дело учителя только учить детей.

Для приведения помещения в порядок он велел выслать достаточное количество рабочих.

Учителями в школе были утверждены все старые учителя, за исключением двух жен коммунистов (Егунова и [другая фамилия в документе отсутствует — С. М.]). Программы остались старые, отменены только история и конституция.
«Учите по старой программе и старым учебникам, — сказал комендант, — до осени, когда будут присланы новые программы и учебники».

При немцах учились всего два дня, учеников собралось немного, начали программу с самого начала.

После отхода немцев школа вновь подверглась разграблению. Теперь ребята учатся в помещении б[вывшего]. военкомата.

Романовский бежал вместе с немцами. Кудишин арестован.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 16-16 об.

Рассказ А. Н. Покровской, учительницы Задонской школы

В квартире Ашенберг остановился немецкий солдат, он очень страдал от холода. Его очень пугало, что на улице мороз в 23 градуса. Ему стали говорить, что для России это не мороз, что у нас морозы достигают 30 и 40 градусов, а дальше к Уралу и в Сибири доходят до 60 градусов. Он сказал тогда, что к Уралу не пойдет и лучше покончит с собой…

Он говорил, что от войны Гитлер только жиреет, при этом образно показывал, какой у него большой живот, а капиталисты наживаются, и он показывал большие карманы, а для немецкого солдата смерть — он скрещивал руки на груди.

Этот солдат не был коммунистом, он говорил, что «русский хорош», а они (немцы — прим. авт.) пришли бить евреев и коммунистов.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 20

Повешены в Ракитино и Богородицке

Село Ракитино Епифанского района [ныне деревня Ракитино Узловского района]. Повесили председателя колхоза Ширяеву. 3 раза она срывалась с веревки, а на четвертый раз она окончательно была задушена. Ее сына расстреляли.
Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 27

г. Богородицк. Повесили 2 девочки за то, что они перерубили телефонные провода.
Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 27 об.

«Мы знаем только «отнять» и «разделить»

На субботнике по рытью братской могилы я слышал следующий анекдот. Русские спрашивают немецких солдат:

Как будет по-вашему арифметические действия «делить», «сложить», «умножить» и т. д.?

Ответ немца:

Мы таких действий не знаем, мы знаем только «отнять» и «разделить».

Во время ожесточенных боев за Москву группа немцев-артиллеристов сидела на квартире у [далее неразб. фамилия или прозвище: похоже на «Хмелека» — С. М.], заводила краденый патефон с крадеными пластинками и с большим интересом слушала пластинку «Москва майская» и подпевала и подсвистывала. Особенно ей нравились места: [далее в документе пропуск — С. М.].

Часто ставили они пластинки «Песнь о Щорсе» и «Если завтра война».

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 31.

Беседа с И. А. Лобаковым 16 января 1942 года

В доме Шелагурова Владимира Петровича в Моисеевке [ныне улица Моисеевка микрорайона Новоугольный г. Донского] немцы взломали замок (дом был заперт), здесь они установили 3 пулемета — два по направлению к Задонью [ныне микрорайон Задонье г. Донского], один по направлению к ветеринарному пункту, стены дома были проломлены. Когда немцы уходили, они хотели сжечь дом, кричали: «Пан, нерошна (неразб.)», но дом удалось отстоять.

Пулеметы стояли также у Шелагуровой Елизаветы Гавриловны (Моисеевка) в сарае по направлению к Задонью, у А. Т. Волынской (Моисеевка) в сарае, в уборной тоже на Задонье; у ветеринарного пункта.

Орудия у Селивановой Т. за двором (Моисеевка), у Панкрашкина у с/совета в избе, для чего была разобрана стена (Моисеевка).

Лешки, в доме Василия Федоровича.

В доме Шелагуровой Елизаветы Гавриловны стоял штаб. Лобаков наблюдал паническое отступление немцев штаба 13 декабря около 4 ч[асов]. утра. Здесь собралось около штаба до 40 офицеров. Связь штаба с фронтом была прервана, телефонный провод разорван. Телефон разорвал он, Лобаков, на телефонном столбе у конного двора Дома отдыха, он дважды обрывал провод на столбе у скобы, в первый раз немцы долго искали место разрыва и нашли, второй раз их поиски были безуспешны. В панике немцы дали сигнал при помощи ракеты об отступлении. Немцы очень трусливы, офицеры бежали на своих автомобилях, оставив пулеметчиков и телефонную связь. Уже позже немецкие солдаты скатали провода и увезли телефоны.

Наступление русских войск было отчаянное по своей смелости, они шли по открытому полю, совершенно открытому. Лобаков наблюдал, как с горы у 16-й шахты пробирались 5 разведчиков, по ним открыли убийственный огонь, один упал, он, видимо, был ранен. Но они не отступили, а прилегли и продолжали ползти и перебегать; что было дальше, он не видел [речь идет об атаке 324-й или 328-й стрелковых дивизий].

Во время нашего отступления немцы вечером привели в Моисеевку до 200 русских пленных и заперли всех в конюшне Дома отдыха. Утром их выстроили по 3 в ряд и повели к штабу у дома Шелагуровой. Вышли немецкие офицеры, стали снимать с красноармейцев теплые шапки и отбирать себе.

Красноармейцы просили население дать им что-нибудь надеть, до 15 разных головных уборов принесли жители Моисеевки (Шелагуровы, Чухрова, Моисеева и др.). Пленных немцы не кормили, население приносило хлеб и картошку, но охрана не допускала до пленных и не позволяла передавать пищу. Пленных погнали по направлению к фронту, возможно, против своих же.

В деревне Лешках [ныне улица Лешки г. Донского] немцы сжигали дома крестьян.

Дом Костельцева Тимофея Михайловича немцы поджигали два раза, но отважная женщина два раза затушила пожар.

На следующий день начался сильный бой, один снаряд разорвался в избе, был тяжело ранен Овчаров Матв[ей]. Мих[айлович]., кот[орый]. на следующий день умер. Дом остался цел, но сгорел сарай со всем имуществом и вещами, спрятанными от немцев.

Лобаков наблюдал немецких вшей, они крупнее и длиннее русских. Положил в банки — в одну русских, в другую немецких вшей. Русские прожили 11 дней, немецкие 7. Когда их положили вместе, они начали драться между собой.

Немцы очень некультурны и грубы. Много дней жили в доме, ели наше добро, а уходя не попрощались, а прямо в доме «нассали» на солому. При всех ищут вшей, не давят их, а прямо кидают на пол.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 34-34 об.

Все безбожно чесались

Немцы вваливались в дома совершенно завшивевшие… Все безбожно чесались… Расстегивали штаны и чесались. Очень часто при всей семье они раздевались донага, искали вшей и чесались.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 50 об.

…В доме свистят, воздух портят. …Население стонало от того, что немцы поотбирали все ведра, и люди за водой ходили с чугунками и чайниками.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 51.

Совершенно безобразный случай в п. Бобрик-Горе

Совершенно безобразный случай рассказала Анна Федоровна Демидова, учительница с Бобрик-Горы. У нее остановились немцы в зале, прогнав хозяев в кухню. Там немцам было лень ходить в уборную, и они мочились прямо из зала в другие комнаты квартиры.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 51.

Молочница, приносящая нам молоко из Дубового, глубоко возмущалась бесстыдством немцев. Когда они «ходят во двор», они не поправляют штаны на улице, а идут прямо с спущенными штанами в дом, где находятся молодые девушки.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 51 об.

О наступлении русских: беседа с учениками 4-го класса Бобриковской школы Вениамином Шелагуровым и Васей Сысоевым, 18 января 1942 года

Говорит Веня: — У нас в доме стоял автомат, он находился в сарае в уборной, он был за большим камнем и была еще насыпана нажига, так что он был хорошо защищен. Немец заставлял меня подносить ящик с патронами, он был очень тяжелый, я поднес один и убежал.

Вася: — А у нас в Доме отдыха на конном дворе было три пулемета и автомат. В конюшне на чердаке и в (неразб.) конюшне (здесь они пробили дыру) стояло по пулемету, один автомат был в прачечной, а последний пулемет в квартире Панина.

Когда наши русские отступали, то немцы вечером пригнали 150 русских пленных и поместили в амбар, а утром построили в ряды и погнали дальше. К пленным подходили немецкие офицеры и снимали теплые шапки, наши колхозники приносили платки и фуражки и давали русским солдатам.

Вениамин: — У нас в доме жили немецкие офицеры, а у тети Лизы был штаб. У нас жил больной офицер, он был поручик, когда к нему пришли другие офицеры, он их прогнал. Он был чем-то болен и не кричал на солдат. У Руфы (или Фуфы — С. М.) немецкие солдаты отняли лыжи, она сказала офицеру и он велел солдатам их отнять (видимо, отдать — С. М.). У офицера был денщик, он каждый день отправлял его на рудник в штаб, у денщика на рукаве отвороты, за них он закладывал бумаги.

У офицера был орден Железного Креста, но они его не носят, а носят только петлички, а орден посылают домой «к матка».

У немцев часто разрывалась телефонная связь, рядом с нами живет Илья Антонович Лобаков, он очень храбрый, не боялся немцев, ходил к конюшне Дома отдыха и разрезал провода.

К нам приезжал папа, он из Красной Армии. Он рассказывал, как немцев били под Михайловом. Наши окружили Михайлов, но не стали сужать кольцо и ждать, когда немцы сдадутся, а оставили свободный узкий коридор, по бокам коридора стояла конница ген[ерала]. Белова. Немцы бросились в этот коридор, бойцы протянули поперек дороги канат, на него налетали мотоциклисты и автомобили, останавливались и заграждали дорогу, а конница рубила немцев и очень много уложила. Папа рассказывал, что две дивизии русских обошли с двух сторон гору, а для видимости немцев отвлекали красноармейцы со стороны 16-ой шахты, они все полегли.

Источник: ГАТО. Ф. Р-2230. Оп. 3. Д. 2. Л. 42-42 об.

См. также:

• Дубенкий Г. Г. «Просто ты умела ждать...» / Мы помним... 1941. Часть 2. / Редакторы-составители: Ю. М. Осипов, Л. И. Ростовцева. — Тула.: 2012. — С. 163—179. — Дневник Александры Михайловны Николаевой, Бобрик Гора.
• Мазурук О. Н. Донской в ноябре-декабре 1941 года глазами очевидца: доклад на секции «Военная повседневность в тылу и на фронте» научной конференции «Героическая оборона Тулы. В битве за Москву. К 75-летию». Тула, 30 ноября 2016 года.
• Письмо Марии Дмитриевны Чухровой, жительницы д. Моисеевка Донского района / материалы к публикации подготовила О.Н. Мазурук, зам. директора по научной работе МКУК «ИММК «Бобрики»