В ходе наступления 53-го армейского корпуса (112-я и 167-я пехотные дивизии) 15-30 ноября 1941 года через Тёплое, Богородицк, Узловую и Сталиногорск-1 на направлении главного удара немецкую пехоту поддерживал 202-й дивизион штурмовых орудий (Sturmgeschütz-Abteilung 202) — одно из лучших подразделений самоходной артиллерии вермахта. Действия этого подразделения оставались малоизученными, пока в 2016 году венгерский военный историк Норберт Замвебер (Norbert Számvéber) наконец не опубликовал свое почти 400-страничное исследование, в котором по документам Национального управления архивов и документации США (NARA) его боевой путь воссоздан буквально день за днем. Издание снабжено 108 иллюстрациями и 40 картами, поэтому по праву носит название иллюстрированной истории:

Norbert Számvéber. Illustrated History of the Sturmgeschütz-Abteilung 202. Casemate Publishers, 2016. — 398 p.

Роль 202-го дивизиона штурмовых орудий в боях против соединений 3-й армии Юго-Западного фронта в районе Волово, а затем и против 239-й стрелковой дивизии 50-й армии Западного фронта под Узловой, Донским и Сталиногорском-1 нельзя не дооценивать. Стоявшие у него на вооружении самоходно-артиллерийские установки StuG III являлись эффективным средством против советских танков, которых только одна 239-я стрелковая дивизия привезла с собой под Узловую с Дальнего Востока 19 легких Т-26 и Т-38. Кроме того, немецкие самоходчики повстречали здесь 125-й отдельный танковый батальон Западного фронта, который располагал более современными и мощными боевыми машинами: 7 тяжелых КВ, 8 средних Т-34 и 16 легких Т-60. Очевидно, без поддержки штурмовых орудий немецкой пехоте, на которую возлагалась задача прикрытия фланга ударной танковой группировки Г. Гудериана, пришлось бы значительно сложнее удерживать уже свои собственные позиции.

Итак, проехав через Чернь, Плавск и Тёплое к 12 ноября 1941 года 12 штурмовых орудий StuG III прибыли на позиции 167-й пехотной дивизии, которая в это время с боями продвигалась на восток — к Богородицку. Затем последовал резкий поворот на север — на Узловую, Донской, Сталиногорск, Венёв... и Москву.

Необходимые пояснения, с кем же конкретно немецкие оккупанты воевали на тульской земле, и другие важные уточнения, по объективным причинами не доступные Норберту Замвеберу в немецких архивных документах, даны по тексту в квадратных скобках.

1) Майор венгерской армии Норберт Замвебер (справа) на офицерских курсах по военной истории в Национальном университете обороны, Будапешт, 30 ноября 2016. Фото: капитан Бригитта Бодороцжки
2) Командующий 2-й танковой армией Гейнц Гудериан на фоне штурмового орудия StuG III.
Предположительно, конец ноября — декабрь 1941 года, Восточный фронт, где-то на тульской земле.
Источник: La Bataille de France

1. «Страшные морозы» восточнее Тёплого: 12-17 ноября 1941 года
2. «Сибирский характер» Узловой и Донского: 18-23 ноября 1941 года

далее: Штурм Сталиногорска-1 и удар в спину сибирякам • ...И быстрей обратно на запад

[«Страшные морозы» восточнее Тёплого: 12-17 ноября 1941 года]

12 ноября 1941 года

Штурмовые орудия 202-го дивизиона штурмовых орудий вывели из строя еще один «25-тонный» советский танк [Т-34-76] в районе боевых действий 167-й пехотной дивизии (предположительно в районе Никитского)^[73] [предположение представляется неточным: 167-я пехотная дивизия в тот день еще не достигла Волово и находилась в районе восточнее Тёплого].

Дивизион штурмовых орудий продолжал преследовать советские войска вплоть до 26 ноября, пока в конце концов они не были окружены в районе Богородицк—Епифань—Сталиногорск^[74].

В течение дня подразделение было переподчинено напрямую штабу [53-го армейского] корпуса, но после обсуждения командира [167-й пехотной] дивизии и капитана Мардера [командир 202-го дивизиона штурмовых орудий; погиб 30 декабря 1941 года] некоторые взводы штурмовых орудий остались в частях 167-й пехотной дивизии^[75].

12 ноября 1941 года — начало «страшных морозов» (−12 °С) в Подмосковье, на которые фон Бок списал поражение группы армий «Центр». Однако немецким солдатам в летних шинелях в районе Тёплого было тогда не до шуток.

13 ноября 1941 года

Большая часть 202-го дивизиона штурмовых орудий (без боевой группы, подчиненной 167-й пехотной дивизии) временно дислоцировалась в Плавске^[76]. Только 5 штурмовых орудий под командованием обер-лейтенанта Лехенса [нем.: Lechens] оставались с пехотной дивизией^[77]. В соответствие с дневным приказом 167-й пехотной дивизии 5 штурмовых орудий должны находиться в Рождествено [предположительно, в Плавском районе], приводя себя в порядок перед выдвижением 15 ноября в район Огарево^[78] [ныне село Большое Огарево в 10 км юго-восточнее Тёплое].

1) Штурмовое орудие Stug III с грузовиком на буксире движется по российским дорогам, тульское направление действий группы армий «Центр», ноябрь 1941 года (РГАКФД).
2) А вот и сам буксируемый грузовик.
Источник: Невзоров В. И. 202-й дивизион/бригада штурмовых орудий // Танкомастер, 2004-03. — С 16.

15 ноября 1941 года

Вечером части 112-й пехотной дивизии вели бои в центре Богородицка. Одна батарея (вероятно 3-я) 202-го дивизиона штурмовых орудий направлена через Ломовку к южному выезду из города и с полуночи была переподчинена этой пехотной дивизии^[79].

[Прим.: согласно боевому донесению № 9 15 ноября после боев в районе Богородицка с частями немецких 112-й и 167-й пехотных дивизий, остатки советской 41-й кавалерийской дивизии, не справившись с задачей штаба 3-й армии по обороне города Богородицка, с боями отступили на север и северо-восток в район Вельмино, Ивановское, Тургеневский, Федоровский, Егорьевское Узловского района Тульской области. Согласно журналу боевых действий 112-й пехотной дивизии, «быстрый и ободряющий успех столь скорого взятия Богородицка наряду со стремительностью действий 258-го пехотного полка, который, будучи в авангарде, без колебаний атаковал город, был в значительной степени связан с заблаговременно обеспеченной боевой готовностью тяжелой артиллерии».

Таким образом, стремительно отступавшая еще от самого Тёплого советская 41-я кавалерийская дивизия после скоротечного боя была выбита из Богородицка даже до подхода батареи 202-го дивизиона штурмовых орудий.]

Другую батарею (предположительно, из боевой группы Лехенса) с 5 штурмовыми орудиями штаб 167-й пехотной дивизии придал 315-му пехотному полку и отдал ей приказ достичь командного пункта дивизии в Нововоскресенское к 7:30^[80] [ныне село Истленьево Воловского района Тульской области; здесь и далее приводится Берлинское время; например, 7:30 соответствует 8:30 по Москве].

Фрагмент немецкой оперативной карты на 15 ноября 1941 года.
Снизу в центре 112-я пехотная дивизия 53-го армейского корпуса срывает зыбкую завесу из остатков 41-й кавалерийской дивизии в Богородицке.
Красным флагом (справа вверху) отмечен Сталиногорск-2 (Индустриальный район).
Источник: WWII Aerial Photos and Maps.

17 ноября 1941 года

Для поддержки атаки усиленного 331-го пехотного полка на Никитское [Воловского района Тульской области], штабом 167-й пехотной дивизии этому полку приданы 3 штурмовые орудия 202-го дивизиона штурмовых орудий. Им было приказано выдвинуться из Левинки в 6:00 и затем доложиться командиру 2-го батальона 331-й пехотного полка^[81].

[Прим.: согласно журналу боевых действий 167-й пехотной дивизии на ее правом фланге в Никитском вели разведку на восток части самокатного эскадрона, которые должны были там также расположиться на ночлег. Однако разведка не задалась, после доносившегося оттуда «сильного шума боя» к 15:30 самокатный эскадрона все еще никак не мог оторваться от атаковавшего его из Никитского противника — частей советской 269-й стрелковой дивизии. Потери самокатного эскадрона: 7 убитых, 22 раненых, при этом вынуждены были оставить большое количество велосипедов и снаряжения. Однако есть основания полагать, что на этом список немецких потерь 17 ноября 1941 года не ограничился.

Источник: Память народа

Согласно исследованию Михаила Беделева и Игоря Бурцева, понесшая ранее страшные потери под Тёплым 269-я стрелковая дивизия полковника Г. В. Ревуненкова была вынуждена отступить к железнодорожной станции Волово, которую дивизия удерживала 14-15 ноября, прикрывая магистраль Ефремов-Богородицк-Узловая-Сталиногорск.

Утром 16 ноября ее части были атакованы противником. В бою отличилась батарея старшего лейтенанта И. С. Булкина, уничтожившая 7 танков. После жестокого боя понесшая большие потери дивизия отошла к селу Никитское. Несмотря на слабость своих частей, командир дивизии полковник Г. В. Ревуненков не ограничился пассивным сидением в обороне. В частности, обнаружив, что немцы устремились на восток по дороге Волово-Товарково, он выдвинул остатки полков с артиллерией в район д. Красный Холм и приказал открыть огонь по колоннам автомашин и повозок. Тем самым дивизия, сброшенная было немцами со счетов, мягко говоря, снова привлекла к себе их внимание.

С полудня 17 ноября немцы начали атаки на Никитское, которые продолжались до вечера 18 ноября, и вынудили 269-ю стрелковую дивизию ввиду больших потерь и угрозы обхода отойти к с. Непрядва.]

В районе боевых действий 112-й пехотной дивизии 3-я батарея штурмовых орудий должна была прибыть в расположение 110-го пехотного полка к 13:45^[82].

[«Сибирский характер» Узловой и Донского: 18-23 ноября 1941 года]

Едва справившись с октябрьской распутицей (на фото) в ноябре 1941 года немецкие самоходчики столкнулись с новой серьезной проблемой: из-за отсутствия грунтозацепов штурмовые орудия скользили по обледеневшим дорогам как коровы на льду...
А в декабре в России началась зима и крупномасштабное контрнаступление РККА под Москвой. Не сезон.
Источник: waralbum.ru

18 ноября 1941 года

В 21:00 все остававшиеся в тылу штурмовые орудия были выдвинуты на передовую в сектор 167-й пехотной дивизии, так как в ее 315-м пехотном полку оставалось всего две боеготовых самоходки. В Горбачёво для них прибыли боеприпасы^[83] [поселок Горбачево Плавского района находился в 80 км к юго-западу от передовой].

Лейтенант Феттер [нем.: Vetter] из 3-й батареи 202-го дивизиона штурмовых орудий доложил в своем следующем отчете о боях в течения дня в секторе 112-й пехотной дивизии:

«Около 15:30 18 ноября 1941 года с тремя боеготовыми штурмовыми орудиями я прибыл в расположение 3-го батальона 110-го пехотного полка (лейтенант фон Гаминдген; [нем.: von Gammingen]), севернее Ивановского [там находился командный пункт 112-й пехотной дивизии; ныне в Узловском районе Тульской области]. Немедленно я был проинструктирован капитаном Майснером [нем.: Meißner] и присоединился к атаке, которая стартовала из узкой лощины.

[Прим.: к этому моменту 110-й и 256-й пехотные полки 112-й пехотной дивизии уже с самого утра атаковали Вельмино Узловского района, куда подошли свежие сибирские и дальневосточные части 239-й стрелковой дивизии полковника Г. О. Мартиросяна, срочно переброшенные сюда из резерва Ставки Главнокомандования].

Штурмовое орудие обер-вахмистра Шрамма [нем. Schramm] отказало после первого выстрела из-за снизившегося давления воздуха — орудие не смогло откатиться назад в своей люльке. Вахмистр Пирклбауер [нем. Pirklbauer] и я поддержали атаку пехоты, которая разворачивалась на высоте прямо перед нами. Мы обстреляли русскую пехоту и пулеметные гнезда со 100-300 метров. Было непостижимо, как слабо наш огонь влиял на русскую пехоту. Несмотря на эффект от огня наших пулеметов, минометов и орудий, русская пехота уверенно продвигалась к нам. С наступлением темноты атака остановилась. Штурмовые орудия были отведены на исходные рубежи атаки за колхозом и, нам была поставлена задача охранять их»^[84].

Согласно журналу боевых действий немецкой 112-й пехотной дивизии в 18:30 лейтенант Феттер доложил в штабе дивизии, что у него в распоряжении только одно боеготовое штурмовое орудие для прикрытия разрыва между 110-м и 256-м пехотными полками^[85].

[Прим.: из отчета лейтенанта Феттера хорошо просматривается, как немецкая атака захлебнулась вскоре после того, как части 239-й стрелковой дивизии полковника Г. О. Мартиросяна сами перешли в контрнаступление. Оказывается, именно здесь при поддержке «русских танков» — 31 танк (7 КВ, 8 Т-34 и 16 Т-60) 125-го отдельного танкового батальона сибиряки планировали нанести удар от Узловой и Донского в южном направлении на Богородицк согласно плану совместной операции по уничтожению Богородицкой группировки противника силами 3-й армии Юго-Западного фронта, частью сил 50-й армии Западного фронта и 13-й армии в период 18-23 ноября 1941 года. Однако целиком этим замыслам не суждено было сбыться, так как 18 ноября 1941 года немецкая 2-я танковая армия сама перешла на этом участке в крупномасштабное наступление на окружение Москвы (второй этап операции «Тайфун»)

При этом согласно журналу боевых действий немецкой 112-й пехотной дивизии, «как позже было установлено из показаний [советских] военнопленных, например, наступление 110-го пехотного полка 18 ноября было остановлено русскими [только] силами разведывательных отрядов [в тексте подчеркнуто]. Приданные штурмовые орудия (по началу только два) из-за отсутствия грунтозацепов для обледеневшего грунта не были достаточно готовы для передвижения по местности». Тем не менее, состояние грунта не помешало спешному отводу этих штурмовых орудий после советской контратаки.]

19 ноября 1941 года

Подразделения дивизиона штурмовых орудий, которые не были приданы дивизиям, находились в Богородицке в распоряжении 53-го армейского корпуса^[86].

Однако 3-я батарея 202-го дивизиона штурмовых орудий все еще вела бои в секторе 112-й пехотной дивизии:

«19.11.1941 мы были приданы 256-му пехотному полку и получили задачу поддержать атаку. По дороге у одного из штурмовых орудий была повреждена гусеница, а два других вскоре после того, как пехота начала свою атаку, увязли в болотистой местности. Во второй половине дня штурмовое орудие с поврежденной гусеницей возвращено в строй (вахмистром Пирклбауером) и отправлено вперед к пехоте, где и было развернуто. В то же время, из 735-го минометного дивизиона^[87] в наше распоряжении доставлены трактора-тягачи, чтобы помочь нашим попыткам спасти застрявшие штурмовые орудия. Одно из орудий частично удалось вытащить, но наши наши усилия были тщетны^[88]».

Штурмовое орудие с отремонтированной гусеницей примерно в 14:00 подбило советскую бронированную машину в секторе 256-го пехотного полка в районе Вельмино^[89].

Подбитый танк Т-34, предположительно, из состава 125-го отдельного танкового батальона в д. Вельмино Узловского района осматривают немецкие солдаты.
Из журнала боевых действий 112-й пехотной дивизии за 19 ноября 1941 года: «В 14:00 одна самоходка подбила один танк противника в районе Вельмино».
Фото: из альбома немецкого военнослужащего, предоставлено С. Митрофановым.

20 ноября 1941 года

20 ноября 1941 года при наступлении 339-го пехотного полка на Узловую — Сталиногорск произошел ожесточенный многочасовой кровопролитный бой за Крутое (ок. 11 км северо-западнее Богородицка) с частями 239-й сибирской стрелковой дивизии, которые несколько дней назад выгрузились в Узловой.

Три из пяти штурмовых орудий боевой группы Лехенса, развернутой в секторе 167-й пехотной дивизии, были выделены 339-му пехотному полку для поддержки его атаки. Два других остались в подчинении 315-му пехотному полку^[90].

В 10:10 339-й пехотный полк при поддержке штурмовых орудий 202-го дивизиона начал свою атаку деревни Крутое [ныне поселок Крутой Верх Узловского района].

[Прим.: по воспоминаниям Г. О. Мартиросяна, «перед прибывшей с Дальнего Востока 239-й стрелковой дивизией (она усилена 125-м отдельным танковым батальоном) Ставка Верховного Главнокомандования поставила задачу: развернуться в боевой порядок на рубеже Акимовка—Крутой Верх для наступления». Однако вместо наступления пришлось перейти к обороне, поскольку 18 ноября 1941 года немецкие части сами перешли в крупномасштабное наступление на Москву.]

В 11:50 он [339-й пехотный полк 167-й пехотной дивизии] наткнулся на первое сопротивление советских войск в 1,5 км к югу от населенного пункта. Немцы достигли окраины деревни, но здесь их атака была остановлена огнем советских минометов и пулеметов. В 13:30, после эффективной артиллерийской подготовки, немцы продолжили атаку и при поддержке трех штурмовых орудий Stug III ворвались в Крутое около 14:00. Яростный бой продолжался вплоть до 20:00. Немцы потеряли 333 убитыми и 104 ранеными^[91]. [Здесь опечатка: 33 убитых и 104 раненых немецких солдат и офицеров — цена захвата поселка Крутой Верх. Подробнее см. Бой за Крутое 20 ноября 1941 года — «для 1-го батальона 339-го пехотного полка под командованием капитана Шиндлера 20 ноября 1941 года стало самым скверным и самым кровопролитным днем с начала восточной компании...»].

На следующий день при 315-м пехотному полку осталось только одно штурмовое орудие для выполнения боевых задач^[92].

Могилы немецких солдат, район боевых действий 2-й танковой армии Г. Гудериана, ноябрь-декабрь 1941.
Фото: 693-я танковая рота пропаганды вермахта (Panzer-Propagandakompanie 693, PzPK 693)

3-я батарея, приданная 112-й пехотной дивизии, все еще боролась с трудностями. Согласно донесению лейтенанта Феттера:

«Нам должны были предоставить для помощи трактора-тягачи из минометного дивизиона, но вместо этого они были задержаны по приказу [штаба 53-го армейского] корпуса. Я продолжал попытки отремонтировать наши машины силами саперов из пехоты и своих людей. В тот день обервахмистр Шрамм отправился на задание вместо вахмистра Пирклбауэра. Рядом с застрявшими [штурмовыми] орудиями я разместил охрану. Около 18:00 я прибыл на командный пункт 256-го пехотного полка [112-й пехотной дивизии] для инструктажа об обстановке. Меня проинформировали, что русские крупными силами атаковали позиции нашей пехоты, которая все еще их удерживает.

Спустя час я наблюдал, как белые сигнальные ракеты^[93] расчертили небо и быстро приближались к нам. Я вернулся к своим штурмовым орудиям и приказал погрузить радиостанции и все оборудование, которое можно было демонтировать, в полевую кухню и грузовик для боеприпасов, и под командованием вахмистра Ринга быстро выдвигаться в направлении Ивановского [в тыл]. Как только полевая кухня поехала, противник тут же открыл по ней пулеметный огонь. Я остался со своими людьми рядом с [штурмовым] орудием и прикрывал [отход]. Мое орудие стояло на равнине между восточным выездом из Кулижки и западным выездом из Малой Емановки [ныне деревня Вольная Емановка Узловского района]. До настоящего времени было тихо.

Я остановил нескольких пехотинцев, которые добрались до моего орудия из Емановки, и спросил их об обстановке. Они рассказали нам, что они находились с 1-м батальоном в Егорьевском, когда началась атака русских. Русские пришли жестко и быстро. Перед атакой была чудовищная артиллерийская подготовка и убийственный мощный пулеметный огонь все время, так что мало кому из наших удалось удержать свои позиции при атаке. Им пришлось оставить около 30 раненых, когда после наступления темноты они выползли из конюшни и прорывались к нам окольными путями.

У нас заканчивались боеприпасы. Мы немного шумели, пока разговаривали, и с западной части Малой Емановки, от колхоза примерно в 150 м отсюда, по нам открыли огонь из противотанковой пушки. После чего мы отошли в направлении Кулижки. Русские не оставляли нас в покое всю дорогу. Я наткнулся на нескольких пехотинцев из 1-го батальона, которые были несколько дезориентированы, и отправил их на командный пункт полка.

Я передвигался со своими людьми за домами по направлению к командному пункту. По дороге я встретился с несколькими офицерами из полка, которые пытались собрать пехотинцев вместе. Подполковник фон Добиник [нем.: von Dobinick], командир 256-го пехотного полка, приказал солдатам построиться в шеренгу и пересчитал их. Наконец, солдаты построились согласно их ротам и батальонам. Приказав им построиться в U-образный строй (в форме подковы) вокруг себя, подполковник призвал их внимание к серьезности ситуации. Он дал понять, что мы вынуждены отступить, но также должны воспрепятствовать русским продвинуться дальше любой ценой.

Для этого артиллерия силами двух орудий занимает позиции перед домами, чтобы вести прямой огонь по противнику. Имеющаяся пехота развертывается для обороны населенного пункта, который должен быть удержан при любых обстоятельствах. Если вы не справитесь, — сказал он, — для всех нас это станет позорной историей. Наконец, подполковник отдал приказ об обороне населенного пункта. Боеприпасы пехотинцев были пополнены из артиллерийского склада, и пехота заняла позиции для обороны населенного пункта. Я со своими людьми был придан командиру штабной роты и получил боевое задание прикрывать их сектор.

На ночь русские прекратили свои атаки. Хладнокровие и рассудительность, а также образцовое поведение командира снова придали солдатам решительность и волю. В решающий момент из банды алчных мародеров он собрал остатки пехоты, которая в панике вынужденно отступила и которая в течение второй половины дня и вечера оставила на поле боя несколько противотанковых орудий, легкое пехотное орудие, тяжелое пехотное орудие и большое количество станковых пулеметов»^[94].

Согласно журналу боевых действий 112-го пехотной дивизии, незадолго до 14:00 еще два штурмовых орудия 202-го дивизиона штурмовых орудий находились в резерве дивизии в районе Ивановского вместе со 2-м батальоном 258-го пехотного полка и частями 112-го истребительно-противотанкового дивизиона^[95].

Вечером при поддержке только одного штурмового орудия 2-й батальон 258-го пехотного полка занял и удержал высоту к северо-востоку от колхоза в 2 км северо-восточнее Ивановского^[96].

21 ноября 1941 года

Рано утром штурмовые орудия 3-й батареи 202-го дивизиона штурмовых орудий, оказались в ловушке в грязи, но не охранялись. Лейтенант Феттер написал в своем донесении:

«21 ноября 1941 года, в ранние утренние часы, я выдвинулся по дороге на Ивановское, чтобы встретиться с капитаном Майснером [нем.: Meißner], который, как ожидалось, прибудет с трактором-тягачем для ремонта штурмовых орудий и для того чтобы провезти ремонтную машину окольными путями, не показываясь на глаза русским. Я не смог разглядеть никакой ремонтной машины, но примерно в 7:30 я встретился с капитаном Майснером, которому доложил о критической ситуации. В тот день русские попытались устремиться вперед, но наша артиллерия применила против них рикошетную стрельбу так здорово, что у них пропало все желание наступать дальше. Однако, они все еще занимали высоту на севере и вели с нее огонь по Кулижкам из минометов и по Ивановскому даже из более крупнокалиберных орудий. Нам пришлось отказаться от наших попыток ремонта, так как нашего ремонтного вооружения было недостаточно»^[97].

Командир 53-го армейского корпуса генерал пехоты Вайзенбергер, прибыв на командный пункт 112-й пехотной дивизии, отметил:^[98]

[...] Штурмовые орудия, приданные дивизии и выбывшие [из сражения], должны быть восстановлены и выведены прочь. Нужно предотвратить попадание штурмовых орудий в руки противника.

23 ноября 1941 года

[Прим.: Однако, где же так ожидавшиеся «русские танки», которых одна 239-я стрелковая дивизия привезла с собой под Узловую с Дальнего Востока около 40: средних Т-26 и легких Т-38 ? А ведь ей еще был придан 125-й отдельный танковый батальон Западного фронта, который располагал более современными и мощными боевыми машинами: 7 КВ, 8 Т-34 и 16 Т-60. Они оказались задействованными во встречных танковых боях под Узловой с частями немецкой 4-й танковой дивизии. См. например: «Русские танки идут со стороны Узловой!» — Хосс Г. Узловая — эпизод осени 1941 года.

Стремительный захват Узловой боевой группой Эбербаха (4-я танковая дивизия) 21 ноября 1941 года и провал армейского контрудара по прорвавшимся немецким танкам севернее Узловой привели к тому, что левый фланг советской 50-й армии оказался фактически отрезанным. 108-я танковая дивизия, 125-й отдельный танковый батальон и 180-й полк НКВД ушли на север в направлении Венёва. 22 ноября 1941 года танковая колонна боевой группы Эбербаха въехала без боя в оставленный советскими войсками Сталиногорск-2 — «самый скверный рабочий притон, которые только есть в Советском Союзе», по оценке немецких танкистов. Для того чтобы избежать окружения под Узловой и разгрома, 239-я стрелковая дивизия вынуждена отойти восточнее к Сталиногорску-1 и Донскому и прочно закрепиться здесь. На ее левом фланге заняли позиции остатки 41-й кавалерийской дивизии.]

Три штурмовые орудия боевой группы Лехенса получили боевой приказ прибыть в район Каменцы (устаревшее название села Каменка Узловского района) к 9:30, где будут приданы 315-му пехотному полку^[99] [167-й пехотной дивизии].

Позднее, эти три орудия поддерживали 339-й пехотный полк в ходе его успешной атаки на Урванку [ныне микрорайон городского округа Новомосковск]. Вскоре пехота вместе со штурмовыми орудиями была остановлена и отведена назад из-за того, что 112-я пехотная дивизия не смогла поддержать общее наступление. Однако штаб 167-й пехотной дивизии узнал об этом только после того, как обер-лейтенант Лехенс вечером доложил об этом^[100].

В 15:40 112-я пехотная дивизия доложила в штаб 53-го армейского корпуса о том, что атака, планировавшаяся к направлении железнодорожной станции Донской, не может быть начата вовремя, поскольку в окрестном промышленном районе работают советские снайперы, а у дивизии осталось лишь одно боеготовное штурмовое орудие^[101]. Это штурмовое орудие вело бой вместе со 2-м батальоном 258-го пехотного полка у фабрики в 1 км юго-западнее Васильевки около 16:40, а затем в 17:55 оно вступило в бой за высоту 113,3. В 19:00 258-й пехотный полк доложил, что его 2-й батальон с решающей помощью штурмового орудия взяло эту фабрику^[102].

Фрагмент немецкой оперативной карты на 23 ноября 1941 года. Синим цветом отмечено положение немецких войск, красным — советских. Источник: WWII Aerial Photos and Maps.

далее: Штурм Сталиногорска-1 и удар в спину сибирякам • ...И быстрей обратно на запад

Источник: Norbert Számvéber. Illustrated History of the Sturmgeschütz-Abteilung 202. Casemate Publishers, 2016. — 398 p.
Перевод на русский язык и редакция: Александр Яковлев, ноябрь 2017.